• Культура
• 24 Февраля, 2023

В ПОИСКАХ СЧАСТЬЯ

Счастье. Такое короткое слово, вмещающее в себя мечты, надежды, планы. Каждый из нас стремится к счастью – ищет его в работе, в семье, в детях, в самореализации, в духовном росте...
Понимание счастья у каждого свое, у казахов же оно умещалось в одно слово – береке. «Берекесімен келсін», «Береке болсын», «Бірлік түбі-береке», – так говорим мы, выделяя главную величину счастливой жизни – гармонию, мир, изобилие. 
Обрети счастье – бақытты бол, – желали наши предки много веков назад, желаем мы и сейчас. 
Одним из мощных катализаторов береке, а значит и счастливой, успешной жизни считалось всегда бата – благословение.

СЛОВА БЛАГОДАТНЫЕ

Получить бата от родителей, от старших по сей день является важным, это своеобразный гарант того, что все получится и все будет хорошо. Получить теріс бата, то есть противоположное благословлению пожелание было сродни проклятию.

В романе «Путь Абая» Мухтара Ауэзова можно увидеть пример, когда разгневанный на Абая – его отец Кунанбай проводит по лицу тыльной стороной ладоней, чем ввергает в ужас всех близких.

Теріс бата получает и Толеген в поэме «Қыз Жібек».

И наоборот, получивший бата от родителей, от известных людей, от старейшин получал некую защиту от плохого и своеобразный код счастья, заключенный в словах.

Так, широко известно, что Дина Нурпеисова в свое время получила бата от Курмангазы, а Жамбыла Жабаева благословил акын Суюнбай.

Бата беріңізші – благословите, с такой просьбой приходили к аксакалам, уважаемым людям перед дорогой, перед походом, перед важным событием.

До сих пор эта традиция сохранилась в некоторых регионах, и в семьях, где чтут национальные традиции.

Семья и род для казаха, дети и родные издревле были самым главным богатством, поэтому стремились сохранить хорошие, теплые отношения, получить от взрослых бата, как некий код счастья.

ЛУЧШИЙ КАПИТАЛ

«Бала деген олжа» – «Дети – это прибыль». Эта поговорка очень точно отражает отношение казахов к детям.

Первое, о чем справлялись при встрече казахи, конечно, была семья. «Мал-жан аман ба?», где под словом «жан» подразумевались все домочадцы. При этом спрашивать количество детей, было не принято. Казахи верили, что считать детей нельзя, это плохая примета.

Вообще, с детьми связано немало поверий, обычаев, традиций, обрядов.

Как правило, все, что связано с детьми, окутывалось ореолом таинственности, сакральности.

Начиналось все с момента, когда невестка переступала порог дома мужа. С первого дня давали понять, что основной задачей молодой снохи является продолжение потомства. Как это выражалось? Старейшины, аксакалы, давая бата, обязательно произносили: «Балалы бол» – «Пусть у тебя родятся дети», «Етегіңе бала толсын» – «Пусть подол будет полон детьми» и т. д.

Далее, свекровь и другие старшие женщины обязательно предупреждали молодую – не ходить, когда стемнеет по воду, не выходить после захода солнца на улицу одной. Эти запреты имеют религиозные корни. В исламе существует правило, согласно которому время после захода солнца, с наступлением вечерней молитвы считается периодом, когда детям и женщинам нежелательно выходить на улицу.

Казахи, как известно, приняли ислам много веков назад, за это время религия ассимилировалась, впитала национальные традиции, сплелась воедино с обычаями.

Как отмечали неоднократно в духовном управлении мусульман Казахстана, религия ислам не выступает против традиций и обычаев, если они не противоречат канонам веры. Так, например, обычай печь семь лепешек и раздавать их по пятницам или четвергам, никак не противоречит Исламу. И даже наоборот, учит человека главным постулатам веры: относиться с почтением к усопшим, вспоминать их, читать молитвы за их души, делиться с другими тем, что у тебя есть, в данном случае, едой.

Как только женщина понимала, что у нее под сердцем зародилась новая жизнь, начинался новый отсчет. Во-первых, свекровь устраивала құрсақ шашу – той, на который приглашали только женщин. Слово «құрсақ» – означает «утроба».

На торжество приглашенные приходили не с пустыми руками, каждая несла угощение для будущей мамочки. Ведь известно, что во время беременности вкусовые пристрастия женщины меняются, и нередко ей хочется чего-то необычного и желательно – приготовленного не ею самой.

За дастарханом мамочке желали здоровья и легких родов, давали советы.

Если же существовал риск преждевременных родов, а он бывает часто, опытные женщины проводили обряд «етек бүрү» – «зашивание подола». Край платья будущей мамы зашивали, приговаривая особые слова. Смысл заключался в  защите преждевременных родоразрешений.

Среди запретов, существовавших для беременных, можно также сказать о том, что категорически запрещалось бить, пинать животных, причем любых. Будь это кошка, собака, корова или другая живность. Кроме того, до родов женщине не разрешали есть верблюжье мясо. Почему? Потому что по поверью, съевшая верблюжье мясо или выпившая шубат (верблюжье молоко) – будет носить малыша не девять месяцев, а целый год, как верблюдица.

БАУЫРҒА БАСУ

Казахи всегда с особым пиететом относились к детям. Рождение ребенка было самым лучшим благословением для степняка. И когда небеса испытывали пару бездетностью, это становилось настоящим горем.

Чтобы услышать в своем доме долгожданный детский крик, казахи лечились от бесплодия самыми разными способами – с помощью мазей, снадобий, отваров, толковали значение примет. Существовал и обряд усыновления, когда малыша брали на воспитание – бауырға басу – «прижать к себе, то есть близко и крепко». Как правило, ребенка приносили сами сородичи, родные по крови люди. Да и детских домов тогда не было, и младенцев-подкидышей в степи не бросали.

Усыновленного младенца любили и заботились как о родном. Из уст в уста передавались истории, когда у женщины, взявшей кроху, вдруг появлялось грудное молоко. И если их можно отнести к легендам, то фактов, когда в семье усыновителей через какое-то время женщина беременела, очень много было и есть. Сейчас врачи, психологи объясняют это переключением фокуса внимания женщины. Занятой малышом маме становится не до переживаний и вздохов, сознание расслабляется и «выдает» ответ в виде долгожданной беременности. Казахи же верили, что этому способствует сам малыш-приемыш и, конечно, благо от Всевышнего, так вознаграждающего терпеливую семью.

Когда вслед за усыновленным ребенком рождались другие дети, малыша называли звучным, говорящим словом «майкөтен» или «майкөт». В переводе звучит как «масляная, то есть благодатная попка». Относились к такому малышу с благоговением, веря, что он особенный, благодатный и в нем есть береке – изобилие, добро для семьи.

Майкөтен называли и девочку, после которой рождался долгожданный наследник – сын.

Обычай усыновлять малыша сохранился по сей день и звучит очень тепло – «бауырына басу» – «прижать к груди».

АСЫҒЫҢ АЛШЫСЫНАН ТҮССІН!

Так звучит одно из самых лучших пожеланий на казахском языке. В переводе это означает: «Пусть тебе сопутствует удача». А причем тогда здесь асык? При том, что в игре в альчики – асық самой выигрышной считается позиция, когда кость падает, вставая ребром. Хозяин асық, выпавшего алшын, то есть ребром получает привилегию стрелять первым.

Асық – не просто часть кости барана, но и сакральный символ наследника. Казахи иносказательно называют мальчиков «асықшашар» – тот, кто раскидает асыки. А девочек «кестетігер» – та, что будет вышивать.

Взрослое поколение начинает собирать асыки задолго до появления внуков. Аксакал, имеющий сына, откладывает витиеватые косточки, предварительно очистив их от сухожилий, мяса. Әже (бабушка) шьет мешочек, куда их складывают. В народе верят, что асыки послужат своеобразной приманкой и в доме обязательно родятся внуки, продолжатели рода.

Вспомнился случай из далекого детства. Неподалеку жила семья, в доме росли пять дочерей, сына у них не было. Старик, хотя какой же он старик, ему было лет 50 примерно, занемог. Пролежав в больнице, но, не пойдя на поправку, он вернулся домой. «Жаман ауру» шептали в ауле, так казахи называют онкозаболевания, веря, что если произнести его как есть, оно еще больше укоренится в доме и в жизни. Отец пяти дочерей уже ходил с трудом, когда пришел к нам домой.

Он принес деду небольшой мешочек, полный асыков. Оказывается, он всю жизнь собирал их, складывая в мешочки. Предчувствуя скорый уход, он раздал их дочерям, а последний мешочек принес нам, потому что в доме деда всегда были внуки.

И долго мы помнили того соседа. И только став взрослой поняла, насколько ему, наверное, было непросто расставаться с мечтой о сыне, всю жизнь, ожидая чуда.

 Зарина НОКРАБЕКОВА

Иллюстрации взяты из Интернета