• Культура
• 24 Февраля, 2023

НА ГРЕБНЕ ВОЛНЫ

Киновед Гульнара Абикеева презентовала книгу о великой «Казахской новой волне», когда о нашем кино в 80-х годах впервые заговорили за пределами страны. 

– Центр современной культуры «Целинный» еще в 2019 году решил проводить фестиваль, посвященный нашей кинематографической «Волне», но из-за пандемии он несколько раз откладывался, – рассказывает киновед. – В итоге в результате центр согласился издать книгу «Казахская новая волна», работа над которой как раз шла два года. В ней собрано все то, что было написано о ней по всему миру. Рецензии даются не полностью – фрагментами, но зато качественно переведенные с английского, французского, японского и других языков. Только работая над этой книгой, я поняла, что этот феномен практически невозможно повторить – так много людей с разных точек планеты приложили усилия, показывая, анализируя и продвигая казахское кино на сломе эпох. Мой муж, художник-постановщик Алим Сабитов, тоже работал на нескольких картинах «новой волны». Таких как «Влюбленная рыбка», «Женщина дня», «Киллер» и в каком-то смысле эта книга – дань памяти и его работе в кино.

– А как вообще возник феномен «Казахской новой волны»? Не только ведь потому, что молодых талантливых казахстанских режиссеров заметил Сергей Соловьев.

– Конечно, нет. Это была осознанная политика интеллектуалов тех лет. Председателем Госкино Казахской ССР был поэт Олжас Сулейменов, главным редактором «Казахфильма» – Мурат Ауэзов. Они понимали, что кино, в отличие, скажем, от литературы, находится в плачевном состоянии, нужно было поднимать его уровень. Поэтому сначала появилось объявление о том, что на «Казахфильме» запускаются короткометражки (трехминутки), попробовать себя в кино приглашаются талантливые люди, а потом уже возникла идея казахской мастерской, которую возглавил Соловьев.

– Почему у нас не развит этот институт киноведения? Вы же тоже начинали с «Волны», но с тех пор так и остались единственным профессиональным киноведом в Казахстане.

– Не только этот институт, но и театроведения, литературоведения, искусствоведения, то есть в целом у нас неважно обстоят дела с критикой в области искусств. Надо понимать, что любое «ведение» состоит из двух частей – истории искусств и критики. Так вот, в основном, у нас занимаются историей искусств, и совсем мало – критикой. Во многом это идет от менталитета нашего общества, где не принято критиковать. Вторая причина – отсутствие традиций критической рубрики в газетах, теперь – на сайтах. Скажем, в Америке развитие такого течения в кино как «Новый Голливуд», появившегося в 60-е годы, сопровождалось критикой, специализирующейся на этом журналистки Полин Кейл. Ее статьи ждали не меньше, чем новые фильмы. У нас, увы, не ждут ни фильмов, ни критических статей. Но нельзя все сваливать только на ментальность и традиции. Еще очень важна образовательная система. Скажем, у меня, как и у кинодраматурга Лейлы Ахинжановой, были свои мастерские – киноведческая и сценарная – в Жургеневке только один раз, в 1996–2000 годах, из которых вышли 6-7 человек. Больше русскоязычных мастерских не было. Отсюда и отсутствие киноведов и сценаристов. Понятно, что «свято место пусто не бывает», поэтому в сферу кинокритики пришли журналисты, в кинодраматургию – пишущие люди.

С осени прошлого года я преподаю в новой Школе медиа и кино, открывшейся при Алма Университете, где у журналистов будет специализация – кинокритика и киноведение. Надеюсь, что такой подход даст свои результаты и киноведов в Казахстане станет больше.

– А как вы сами пришли в эту профессию?

– Я закончила в 1984 году киноведческий факультет ВГИК, где моя дипломная работа была посвящена творчеству Акиры Куросавы. Очень благодарна своим педагогам – нашему мастеру Лидии Алексеевне Зайцевой и Армену Николаевичу Медведеву, который вел у нас кинокритику, и Кириллу Эмильевичу Разлогову – зарубежное кино. Там же, на курсах в Москве, я учила японский язык и думала, что буду специализироваться на японском кино. Но когда вернулась в Алма-Ату, меня взяли на работу в сценарно-редакционную коллегию на киностудии «Казахфильм» к Мурату Ауэзову. Это было время, когда зарождалась «Казахская новая волна». И Мурат Мухтарович убедил меня в том, что моя задача – писать про казахское кино и помогать продвигать его. Мне повезло в жизни, что я дважды работала под его руководством – на «Казахфильме» с 1984 по 1987 годы и в фонде Сорос-Казахстан в начале нулевых. В первый раз он научил меня видеть, как строится кинопроцесс, во второй – культуру в целом, а в промежутке – понимать как важно культурное единство Центральной Азии. Вот так я и сформировалась как специалист по кино нашего региона.

– В первое, да и во второе десятилетие наше кино было в основном, фестивальным, мы его почти не видели, и только в последние годы наблюдается взлет интереса к кино независимого Казахстана. С чем это связано?

– Сейчас казахстанское кино уверенно завоевывает свое место в отечественном прокате. До пандемии бокс-офисы от казахстанских картин составляли 30% от общих сборов. Это очень хорошая цифра. И хотя наши прокатные фильмы продолжают критиковать за их качество – мол, что взять с «тойских» комедий, это естественный процесс завоевывания кинорынка. Сначала своего, потом – регионального, далее – больше. Не бывает все сразу. Мы фактически с 2000 года заново начали свое кинопроизводство – с одной картины в год, а с 2005 года – появилась новая прокатная система. Но при этом казахстанское кино всегда занимало и занимает свою стабильную нишу на кинофестивалях. Успех нашего отечественного кино на последнем «Берлинале» был очевиден – три картины в разных программах! Гран-при в программе «Поколение» у «Схемы» Фархата Шарипова, «Акын» Дарежана Омирбаева – в «Форуме» и «Бахыт» Аскара Узабаева – в «Панораме». Последняя картина была удостоена «Приза зрительских симпатий». Если попадание фильмов «Акын» и «Схема» в конкурсные программы меня не удивили, так как это традиционно сильные артхаусные режиссеры, то «Бахыт», где продюсером выступила продюсер коммерческого кино Баян Алагузова, – удивил. Конечно, привлекла тема – бытового домашнего насилия над женщинами. Хорошо, что она сейчас широко дискутируется как в социальных сетях, так и в кино. Если в картине «Пока ангелы спят» Рашида Сулейменова рассказана история группового изнасилования молодыми ребятами случайно оказавшейся у них в руках девушки, то здесь показаны постоянные побои жены со стороны мужа. Этот фильм стилистически можно разделить на три части: в первой показан той – свадьба дочери главных героев – почти документально, в трагикомическом отражении, во второй – в ироничном стиле гламурный бизнес главной героини, которая проводит сетевые тренинги и продает косметику, и третья часть – в духе южно-корейских фильмов со сценами жестокого насилия. Вот такой необычный «коктейль», и в этом плане картина не похожа на казахстанский артхаус.

– Мы заметили, что казахстанские режиссеры нового поколения лишены «национальных комплексов», кино, сделанное ими, становится интересным всем. Это результат глобализации или социальных сетей, которые раскрепостили всех?

– Думаю, это происходит потому, что в основе картин таких фестивально успешных режиссеров как Фархад Шарипов, Адильхан Ержанов и Эмир Байгазин лежит не национальная картина мира, а скорее – современно-социальная. Все, что они снимают, может происходить в любой точке мира. Отсюда и глобальный успех.

– Есть такая обывательская точка зрения, что чем хуже показана жизнь, так называемая «чернуха», тем больше шансов попасть на фестиваль...

– Это пишут те, кто не разбирается в артхаусном кино, воспитан на коммерческом кинематографе и все «другое» смотрит с трудом. Фестивальное кино – это камертон художественного качества, выразительности киноязыка, мерило новых поисков и открытий. Никому одна «чернуха» не нужна. На фестивали попадают, прежде всего, фильмы, где бьется интеллектуальная мысль, и идут поиски формы. И нас не может не радовать, что в мире так высоко ценят казахстанское кино. Начало этому положила «Казахская новая волна». В советскую эпоху, как известно, наши картины практически не отправлялись на зарубежные кинофестивали. После «Волны» знамя казахстанского кино достойно несет поколение «детей независимости». Наша же задача – киноведов и кинокритиков – отличать хорошее кино от поделок, писать о нем как здесь, так и за рубежом, и в целом поддерживать кинопроцесс.

Галия ШИМЫРБАЕВА