• Культура
• 21 Октября, 2013

Пушкин: поэтическая интерпретация Корана

Утеген КУМИСБАЕВ,
профессор-востоковед
КазНУ им. аль-Фараби

В XVIII – начале XIX вв. внимание европейской культуры было обращено, в том числе и русской, к Востоку. С 1804 г. в российских университетах было введено преподавание восточных языков: арабского и персидского. В 1807 году, в Россию был приглашен Х. Д. Френ, в 25 лет ставший профессором кафедры восточных языков Казанского университета. Он является основоположником российской арабистики.

В 1811 г. в Московском университете А. В. Болдырев преподает восточные языки, он ученик А. И. Сильвестра де Саси – знаменитого французского ориенталиста. В 1818 г. Х. Д. Френ организовал в Петербурге Азиатский музей, где, кроме монет, хранились арабские, персидские, турецкие рукописи.
Пушкин был активным членом Арзамаса, слушал лекции С. С. Уварова, читал «Восточные повести и драмы» Вольтера, «Персидские письма» Монтескье, сказки «Тысячи и одной ночи», «Волшебные сказки» Антуана Гамильтона, созданные по следам французского перевода «1001 ночи». Знал трагедию «Тамира и Селим», сатирическую повесть Крылова «Каиб».

Журнал «Вестник Европы» публиковал восточные материалы, первые русские переводы с древнееврейского, персидского и арабского языков, выполненные А. В. Болдыревым. В 1811 г. на страницах «Вестника Европы» были опубликованы: легенда «Меджнун и Лейла» и арабские изречения. Пушкин в стихотворении «Пророк» писал:
И он мне грудь рассек мечом,
И сердце трепетное вынул,
И угль, пылающий огнем,
Во грудь отверстую водвинул.
В «Вестнике Европы» также увидела свет статья «О языке персидской словесности» французского ориенталиста А. Журдена. В 1814 г. в Париже были напечатаны статьи Журдена о Фирдоуси, Саади и Хафизе. В них приведены три газели Хафиза и «Завещание» Саади. Журден создал литературные портреты классиков персидской литературы.
В 1818 г. Пушкин написал поэму «Руслан и Людмила», где есть персонаж Черномор, встречаются ориентальные моменты в поэме. Например, образ младого хазарского хана Ратмира, упоминание «царя Соломона» и Шехерезады из «1001 ночи».
Композитор Глинка написал одно­именную оперу, в которой использовал персидскую песню, услышанную из уст секретаря министерства иностранных дел Х. Мирзы.
… благо мне не надо
Описывать волшебный дом;
Уже давно Шехерезада 
Меня предупредила в том.
В «Бахчисарайском фонтане» (1822–1823) есть строки:
Настала ночь; покрылись тенью
Тавриды сладостной поля;
Вдали, под тихой лавров сенью,
Я слышу пенье соловья.
Эпиграф этой поэмы таков: «Многие, так же как и я, посещали сей фонтан, но иных уже нет, другие странствуют далече». Пушкин взял его из поэмы «Бус­тан» Саади. Обращается к фонтану с такими словами:
Фонтан любви, фонтан печальный,
И я твой мрамор вопрошал.
Хвалу стране прочел я дальней
Но о Марии ты молчал.
После выхода в свет «Бахчисарайского фонтана» поэта стали называть «нашим юным Саади».
Дарует небо человеку
Замену слез и частых бед:
Блажен факир, узревший Мекку
На старости печальных лет – говорится в песне из поэмы «Бахчисарайский фонтан».
Пушкин, разумеется, читал статьи французского востоковеда Журдена о творчестве персидских классиков. Сопоставление «Завещания» Саади и «Памятника» Пушкина дает возможность говорить о некоторых их созвучиях:
Душа в заветной лире
Мой прах переживет.
И славен буду я, доколь в подлунном мире,
Жив будет хоть один пиит.
Пушкин имел в виду не только Горация, но и Саади. Поэт в лицее слушал лекции профессора истории И. К. Кайданова. Учитель рассказывал о древнем персидском государстве, об учении Зороастра (Заратуштры) – религии древних жителей Ирана. В лекциях по средневековой истории Востока большое место отводилось Аравии, Мухаммеду и исламу. В. К. Кюхельбекер, современник Пушкина, с 1815 г. и до окончания лицея вел «Словарь», там есть восточные авторы – Саади, Зороастр.1
Позднее Кюхельбекер составил конспекты исторических данных про арабскую и персидскую поэзию на основе «Западно-восточного дивана» Гете.2 Пушкин любил смотреть балет на восточную тематику «Калиф Багдадский» Ш. Л. Дидло. Европа и Россия впервые узнали сказки «1001 ночи» в вольном переводе А. Галлана, сделанном для придворных Людовика XIV и опубликованном в Париже 1704–1717 гг. Русский перевод появился 1763–1803 гг.
«Я тружусь во славу Корана», – писал Пушкин в 1824 г. из Михайловского, за три месяца написал цикл стихотворений по мотивам «Корана». Это была поэтическая интерпретация Корана, восточной культуры и нравов. Пушкин пытался выразить собственные религиозные чувства, черты своей индивидуальности, свой оптимистический идеал творчества.
«Подражания Корану» связаны с раздумьями Пушкина над собственной жизнью и событиями своей исторической эпохи. Как уже было отмечено, об исламе и религиозно-законодательном кодексе арабов, Коране, поэт впервые услышал на лекциях профессора истории И. К. Кайданова. Пушкин читал «Коран» в 1824–1825 гг. «в день гоненья», т. е. перед высылкой из Одессы, летом 1824 г.:
В пещере тайной, в день гоненья,
Читал я сладостный Коран.
Он читал «Коран» в переводе М. И. Веревкина и в Михайловском, в момент создания «Подражаний Корану». К. С. Кашталева доказала, что текст «Подражаний» – буквальная передача текста Веревкина. Свои «Подражания» поэт справедливо называл «вольными», обогатив заимствованные темы и образы собственной интерпретацией и признаниями, раскрывающими пушкинскую трактовку задач свободолюбивого писателя.
Пушкина «Коран» привлекал как исторический памятник, философия, а также ему была интересна его нравственно поэтическая сторона. Он ставит Мухаммеда рядом с такими поэтами, как Саади и Хафиз. Поэтом признавал Мухаммеда и Ю. И. Крачковский: «Мухаммед – поэт, а не мыслитель».
Жизнь Мухаммеда и Пушкина в чем-то схожа. В 1824 г. поэт был в изгнании. В его поэзии появляется тема певца-изгнанника, гонимого людьми, властью. Мотив изгнания постоянно звучит в его лирике. Мухаммед для Пушкина – гонимый поэт. «Коран» состоит из 114 глав-сур. Суры создавались в разное время: сначала в Мекке, затем в Медине. Пушкин переложил ранние суры, дающие возможность познакомиться с началом деятельности Пророка.
В «Подражаниях Корану» – раскрыта не «божественная» миссия Пророка, а человеческая его судьба. В первых трех стихотворениях цикла отражен ранний период деятельности Мухаммеда. Цикл открывается «Подражанием», в котором использована 91-я сура («Солнце»). («Клянусь солнцем и его сиянием»). Во 2-м «Подражании» представлена личная жизнь Мухаммеда. В 3-м «Подражании» продолжается тема раннего периода. Мухаммед возвещает людям свое учение, но он не признан, в его проповедь не верят, встречают ее с недоумением. В 3-м «Подражании» использована драматическая сцена 48-й суры («Победа»). В 6-м «Подражании» сказано, что в сновидении своем Мухаммед видел воинов с обритыми головами.
Вы победили: слава вам,
А малодушным посмеянье!
Они на бранное признанье
Не шли, не веря дивным снам.
7-ое «Подражание» поэта звучит так:
Восстань, боязливый:
В пещере твоей
Святая лампада
До утра горит.
Сердечной молитвой,
Пророк, удали
Печальные мысли,
Лукавые сни. (Это нововведение поэта).
Пушкин не только обрисовал в «Подражаниях» образ Мухаммеда-поэта и Пророка, не только воплотил специфические особенности самого памятника, но и воссоздал почву, на которой этот памятник возник. Сура 32 стих 32: «О, жены Пророка! Вы – не таковы, как какая-нибудь из женщин. Если вы богобоязненны, то не будьте мягки в словах, чтобы не возжелал тот, в сердце которого болезнь, и говорите слово ведомое».3
У Пушкина во 2-ом «Подражании» есть такие строки:
О, жены чистые пророка,
От всех вы жен отличены:
Страшна для вас и тень порока.
Под сладкой сенью тишины
Живите скромно.
(Сура 33, стих 33.)
Пушкин сохранил восточный колорит источника. «Подражания» отличаются стройной музыкальной композицией. С большим мастерством поэт отразил не только содержание и дух Корана, но и его художественное своеобразие.