• Общество
• 13 Февраля, 2012

Как формировалось СНГ…

Валерий Жандаулетов

20 лет СНГ. Это и мало, и много. За это время Содружество могло стать эффективно действующей экономической организацией, если учесть наше более,  чем 70-ти летнее реально интегрированное  существование  в рамках единого народнохозяйственного комплекса бывшей СССР, но таковым, как задумывалось, оно не стало. Все же сегодня СНГ  является востребованной площадкой, вынужденной постоянно разрешать проблемы  с новыми  вызовами времени.

Распад Советского Союза и формирование на его базе Содружества Независимых Государств, как возможного прообраза принципиально иного, чем СССР, интеграционного объединения, свидетельствует об универсальности интеграционных тенденций.

Прекращение существования Союза было не одномоментным событием, а следствием целого комплекса объективных и субъективных факторов и, прежде всего, результатом развития советской политической и экономической системы.

Раскол и распад СССР начался в 1990 году, первыми заявили о суверенитете  союзные прибалтийские республики, а 24 августа 1991 года Верховный Совет УССР провозгласил Украину независимым демократическим государством.  В  Постановлении  отмечалось, что этот шаг принят, «исходя из смертельной опасности, нависшей над Украиной в связи с государственным переворотом в СССР 19 августа 1991 года».

Да, после путча кредит доверия Центру был полностью исчерпан, страна катилась к пропасти. Начались сепаратные переговоры.

3 декабря Леонид Кравчук (Президент Украины) разговаривал по телефону с Президентом США Дж. Бушем,  которому сообщил о своей беседе с Б. Ельциным, обещавшим, что, после обнародования официальных данных о референдуме, Россия признает Украину как независимое государство. Л. Кравчук информировал Дж. Буша также и том, что он, Б. Ельцин и глава парламента Беларуси С. Шушкевич встретятся в Минске для обсуждения внутренних и внешних вопросов политики, возглавляемых им государств.

Перед поездкой в Минск Б. Ельцин встретился с М. Горбачевым и сказал, что цель его визита – двусторонние российско-белорусские переговоры.

Хуторок  Вискули,  вблизи  г. Минска, полусекретная, известная лишь узкому кругу людей правительственная ре­зиденция, надежно упрятанная от посторонне­го глаза в одном из тихих, укромных уголков Беловежской пущи, которую часто посещали именитые гости. Но только встреча президентов России Б. Ельцина, Украины Л. Кравчука и спикера белорусского парламента С. Шушкевича подарила этому, затерянно­му в вековой пуще, крохотному хуторку поистине вселенскую известность.

Чуть более суток, вместе с премьерами своих стран и советниками, провели они в заснежен­ных Вискулях. Но этого времени оказалось до­статочно, чтобы подготовить и подписать доку­менты, которые, без всякого преувеличения, «перевернули мир». В тот воскресный день, 8 декабря 1991 года, была поставлена последняя точка в сложной и противоречивой истории Со­ветского Союза, и вписана первая строка в био­графию Содружества Независимых Государств.

«Мы, Республика Беларусь, Российская Феде­рация (РСФСР), Украина, как государства-учреди­тели Союза ССР, подписавшие Союзный Дого­вор 1922 года, далее именуемые Высокими Дого­варивающимися Сторонами, констатируем, что Союз ССР, как субъект международного  права и геополитическая реальность, прекращает свое су­ществование».  Эта неожиданная новость была заложена уже в преамбуле Соглашения о созда­нии Содружества Независимых Государств.

Соглашение объявлялось открытым для при­соединения к нему всех республик бывшего СССР, а также иных государств, разделяющих цели и принципы этого документа. Официаль­ным местом пребывания координирующих орга­нов Содружества в нем назван Минск. Руководители стран, в дополнение к основному документу встречи, подписали заявление, в кото­ром названы причины, побудившие их пойти на столь неординарный шаг. Они видятся в том, что «переговоры о подготовке нового Союзного Договора зашли в тупик, объективный процесс  выхода республик из состава Союза ССР и обра­зования независимых государств стал реальным фактором», что «недальновидная политика Цент­ра привела к глубокому экономическому и поли­тическому кризису, к развалу производства, ката­строфическому понижению жизненного уровня практически всех слоев общества», что «возрас­тание социальной напряженности во многих ре­гионах бывшего Союза ССР привело к межнаци­ональным   конфликтам с многочисленными  чело­веческими  жертвами».

Хотелось бы рас­сказать, какими были дискуссии участников вискулевского собрания, в какой атмосфере оно проходило, как рождались предложения, и дости­галось согласие по трудным, острейшим пробле­мам. Как оно воплощалось затем в бесстраст­ную прозу скупых, но точных формулировок и оценок. К сожалению, стенограмма встречи, скорее всего, не велась, а потому в разных изданиях воспользовались свидетельствами оче­видцев.

Станислава Шушкевича журналисты, в полдень 9 декаб­ря, «сняли» прямо с трапа самолета и долго, на­стойчиво «терзали» неудобными вопросами. Зато уже утром следующего дня  газета «Советская Бело­руссия» вышла с пространным интервью под очень громким заголовком: «36 часов, которые потрясли мир».

В нем спикер признавался: «Когда мы ехали в Беловежскую пущу, у каждого был свой проект, свои предложения. Не скажу, что они не приго­дились, но, поверьте, все 14 статей Соглашения рождались, по существу, заново, в трудной и на­пряженной работе... Кажется, мы нашли прием­лемый для всех вариант нового союза республик – без границ для граждан, без границ для инфор­мации». Позднее, в более обстоятельных беседах с журналистами, Станислав Станиславович поде­лился и другими деталями вискулевской встре­чи. Он признался, что не рассчитывал вначале на столь радикальные шаги:  вынести  «приговор»  Советскому Союзу, создать новое  объединение суверенных стран, изящно выводя при этом президента M. Горбачева  «из игры». Но уже в первые  часы общения с Б. Ельциным, который прилетел в Минск утром 7 декабря, стало ясно, что Борис Николаевич настроен весьма реши­тельно. Правда, оставалось непрогнозируемым поведение украинского лидера – из Киева доле­тало эхо категоричных требований  оконча­тельного  отделения  и  полной  самостоятельнос­ти, а потому предполагать, на какие компромиссы готов Л. Кравчук, С. Шушкевичу, как и большин­ству участников встречи, было трудно. «Его по­ведение оказалось полной неожиданностью», – откровенно скажет он затем журналистам. Тем более, что, едва приземлившись в минском аэ­ропорту, Л. Кравчук на вопрос корреспондента, не случится ли так, что Украину уговорят при­нять условия игры, категорически возразил: «Никто никого не может уговорить... Если мож­но уговорить Кравчука, то нельзя уговорить украинский народ!»

С. Шушкевичу он тут же предложил: «Зачем тратить время на поездку в город и обратно. Самолет наш «под парами», места всем хватит, садитесь вместе с помощниками, и сразу махнем на Брест, а Борис Николаевич пусть догоняет...». Б. Ельцин в это время общался с минчанами. В вискулевскую резиденцию российская делегация прибыла только к вечеру, уже затемно. За ужи­ном  беседовали  непринужденно  и  весело, гово­рили,  кажется, обо всем, не касаясь, между тем, главной темы, ради обсуждения которой и собра­лись здесь. Но постепенно и как-то незаметно перешли к делу, и началась совместная «мозговая атака», которая продолжалась до глубокой ночи. И только когда лидеры достигли взаимопонима­ния по всем основным позициям, на творческую вахту встали «национальные команды экспер­тов» – им предстояло подготовить черновые ва­рианты документов.

Рано утром руководители делегаций взялись за их окончательную доводку и построчное со­гласование.  В самое просторное помещение ре­зиденции, в бильярдную на первом этаже,  при­несли четыре больших стола, составили их в ка­ре, накрыли покрывалом. Билльярдный стол отодвинули чуть в сторону, но оставили в комна­те: на нем удобно было раскладывать нужные бу­маги. По-соседству разместились остальные чле­ны делегаций: время от времени их приглашали в билльярдную – то E. Гайдара, то А. Козырева, то С. Шахрая с П. Кравченко – министром иност­ранных дел Беларуси. Им предлагали подумать над каким-то абзацем, даже словом, подшлифовать ту или иную формулировку...

К  полудню  замечания  у президентов, кажется, иссякли,  поступила команда готовиться к торже­ственному подписанию документов. На длинном столе появились папки с текстами проектов, ми­ниатюрные флаги трех стран.

Первым в зал вошел Б. Ельцин, за ним – осталь­ные. Все сели за стол и по очереди поставили подписи под соглашением о создании Содруже­ства. Главы делегаций подписали и заявление, за­тем встали и крепко пожали друг другу руки. Те­леоператор перевел «глазок» камеры на большие настенные часы – они показывали 14 часов 17 ми­нут. «Надо бы проинформировать о наших реше­ниях мировое сообщество», – не очень настойчи­во, но явно рассчитывая на поддержку собесед­ников, сказал Б. Ельцин. - Позвонить следует, ви­димо, сначала Бушу...». Помолчав несколько се­кунд, добавил: «И Горбачеву, конечно...».

Совещались недолго. Л. Кравчук сразу согла­сился, что с американским президентом лучше поговорить Б. Ельцину, a M. Горбачеву позвонит С. Шушкевич.

Диалог президентов был недолгим, даже с уче­том времени на перевод, который взял на себя А. Козырев. Б. Ельцин рассказал Дж. Бушу о встре­че, о принятых решениях, зачитал несколько цитат из документов, подтверждающих преем­ственность обязательств Советского Союза в области разоружения и сокращения арсеналов ядерного оружия. Глава Белого дома слушал внимательно, вопросов почти не задавал. По­благодарив за звонок, он пожелал всем доб­рого здоровья.

Михаил Сергеевич терпеливо выслушал С. Шушкевича, уточнил некоторые формулиров­ки документов, затем спросил не без ехидства: «А вы уверены, что за рубежом вас поймут?» На что Станислав Станиславович ответил: «Ду­маю, поймут... С Бушем, например, уже перего­ворили, он понял...». Трубка на другом конце провода долго молчала, потом заторопились короткие гудки...

Позднее, Михаил Сергеевич не раз публично выскажет свою горькую обиду: его, президента Советского Союза, удостоили вниманием только после Буша.

Реакция на вискулевские решения была быст­рой и, как и следовало ожидать, далеко неоднозначной. Сообщая о подписанных документах, английское агентство Би-Би-Си подчеркнуло, что  «создание  Россией, Украиной и  Беларусью  Содружества похоронило  планы M. Горбачева сохранить СССР в несколько обновленном ви­де. Власть теперь принадлежит руководителям трех ведущих советских республик, которые представляют три четверти населения бывшего СССР».

Московский корреспондент агентства Франс Пресс передал с пометкой «молния»: «Прези­денты трех славянских республик подвели черту под существованием Советского Союза,  рожден­ного большевистской  революцией.  Отчаянная попытка M. Горбачева построить новый Союз за­кончилась провалом». В выпуске новостей американской телекомпа­нии Си-Эн-Эн прозвучал такой комментарий ее политического обозревателя: «Мы стали свиде­телями заключительного акта великой трагедии. Значение принятых в Минске документов пора­жает воображение. Одним ударом самое боль­шое государство в мире, которое оказывало вли­яние на половину земного шара, исчезло с карты планеты. Польское  агентство ПАП не без иронии заме­тив, что это не первое «эпохальное событие», которое  происходит рядом  с восточными грани­цами Польши, в комментарии, между тем, не скрывало своего к нему отношения. «В то время как на Западе народы добровольно отказывают­ся от части своей суверенности, чтобы жить в мире,  свободном от конфликтов и границ, на востоке  Европы, охваченные небывалым энтузи­азмом, люди вкапывают на рубежах столбы с вос­становленными гербами, поднимают вытащен­ные из нафталина национальные  флаги и изме­ряют свой патриотизм, приносимыми на этих святынях, присягами».

Во вторник, 10 декабря, большинство цент­ральных газет опубликовало, кто в пересказе, кто дословно, документы, принятые в Вискулях, а также их оценки участниками Беловеж­ской встречи, другими известными людьми. «Комсомольская правда» процитировала заявле­ние Л. Кравчука по прибытии в Киев: «Я считаю,  что мы поступили верно, создав Содружество, от­крытое для остальных бывших республик Союза.

«Известия»  напечатали подробный отчет с пресс-конференции, которую провели  госсекретарь  Рос­сии, первый вице-премьер правительства, Ген­надий Бурбулис и министр иностранных дел Андрей Козырев.

Объясняя мотивы беловежских решений, Г. Бурбулис отметил, что руководителей трех ре­спублик «в последнее время мучил вопрос: какие организационные, правовые, политические и экономические формы необходимы для осуще­ствления реформ на территории бывшего Сою­за? Чего хотят народы? В Минске были обсужде­ны вначале общие проблемы, с которыми стал­кивается каждая республика в отдельности, а за­тем  их специфические особенности. Так, в дис­куссиях родилась идея создания Содружества Не­зависимых Государств».

Показательно, что, среди подписанных в Вискулях документов, Г. Бурбулис называет и заявле­ние глав правительств о координации экономической политики. Он не скрывал удовлетворения: «Нами предпринята попытка устранить затянувшееся двусмыслие и лицемерие, правовое и политическое, накопив­шееся в нашем обществе. Хотя мы обсуждали и возможность войти в союзный договор в его последней редакции, к которой недавно пришли в Ново-Огареве. Обсуждалась также перспекти­ва Украины, как независимого государства. Но у трех бывших республик – общая ответственность за геополитическую обстановку на территории бывшего Союза. Мы приняли во внимание бли­жайшие и отдаленные последствия подписан­ных документов. Убеждены, что в сложивших­ся условиях сделан единственно возможный шаг, позволяющий выйти из тупика и начать практическую работу».

12 декабря, беловежские документы легли на столы депутатов российского парламен­та. По царившей в зале наэлектризованной атмо­сфере, по жестким вопросам, которые депутаты задавали участникам вискулевской встречи, бы­ло видно, что дискуссия предстоит горячая, а перспектива ратификации соглашения о созда­нии СНГ, ради чего, собственно, и собрались на­родные избранники, выглядела весьма туманной.

Выступление президента Б. Ельцина во мно­гом отвечало настроениям парламентариев – оно было решительным, откровенным и беспощад­ным в оценках. «Переговоры в Беларуси стали закономерным следствием тех процессов, которые развивались в течение последнего времени, – сказал он. – Несколько лет страна переживает глубокий кризис государственности. Разложение мощных органов центра вело к утрате управляе­мости, усиливало экономический кризис, паде­ние жизненного уровня населения, увеличивало социальную нестабильность».

Возвращаясь к августовским событиям 1991 года, Б. Ельцин отметил, что именно они уско­рили распад Союза, переведя этот процесс в последнюю стадию, когда началась откровен­ная его агония.

Большинство государств провозгласили свою независимость, приняли соответствующие зако­нодательные акты. Итогом такого развития событий могло быть только одно - дальнейшая дезинтеграция страны.

Первого декабря народ Украины высказался на референдуме за независимость. Украина отка­залась подписывать договор, а последствия это­го очевидны: серьезные нарушения геополити­ческого равновесия в мире, эскалация конфлик­тов внутри бывшего СССР. А это – государствен­ные границы, национальная валюта, собственная армия и другое.

Заключать договор о Союзе из 7 республик без Украины, оставаться спокойным, ждать очеред­ных согласований, ничего не предпринимать в этих условиях было бы преступно».

Б. Ельцин подробно охарактеризовал подписанные в Вискулях документы. Он уверен, что три республики, которые выступали учреди­телями СССР «приостановили процесс стихий­ного, анархичного распада того общего прост­ранства, в котором живут наши народы».

Дискуссия была долгой и бурной, созданные фракциями блоки отчаянно защищали свои позиции, свое  видение выхода  из  затянувшегося кризиса, хотя категорически против беловеж­ских  договоренностей выступали только две небольшие депутатские группы. Эту, для мно­гих неожиданную,  раскладку сил зафиксировало и бесстрастное электронное табло: за ратифи­кацию Соглашения о создании СНГ проголосо­вали 188 депутатов, шесть высказались против, се­меро воздержались.

Двумя днями раньше, в Минске, белорусский парламент одобрил Соглашение поразительным единодушием  –  против проголосовал только один депутат и двое воздержались. Столь же дружно они поддержали предложение денонсировать Союзный договор от 1922 года и вернуть домой посланцев республики в союзном парламенте.

А тем временем на другом краю Союза главы азиатских республик искали вариант своего отве­та на инициативы «славянской тройки». Прези­дент Казахстана H.А. Назарбаев, прибывший 9 декабря   в Москву для встречи глав четы­рех республик - России, Украины, Казахстана и Беларуси, с президентом СССР для окончательного согласования срока подписания нового со­юзного договора, стал невольным свидетелем резкого, бескомпромиссно острого разговора между M. Горбачевым и Б. Ельциным об итогах вискулевской встречи. «Я сидел между ними и слушал. Было обидно за страну и за обоих лиде­ров, которые  могли  быть вместе. Однако диало­га не получилось, – пишет он в  книге «На пороге XXI века». – В этих условиях я должен был думать об интересах своей страны, поскольку ситуация, складываю­щаяся после Беловежья, была принципиально иной в правовом и политическом планах. Я сроч­но вылетел домой».

H. А. Назарбаев позвонил в Ташкент И. Каримо­ву, затем другим руководителям соседних респуб­лик.  Решили встретиться немедленно, чтобы оп­ределить общую позицию и договориться о еди­ных подходах. Президент С. Ниязов пригласил всех в Ашхабад, и уже в шесть часов вечера, 13 де­кабря,  пятеро президентов собрались в малом за­ле дворца президента Туркменистана.

«Сегодня многие забыли ситуацию тех дней, – замечает в своей книге Нурсултан Назарбаев, – Но мы действительно стояли на пороге создания двух союзов - славянского и тюркского с подклю­чением Таджикистана. Пришлось приложить максимум усилий для того, чтобы избежать раз­вития событий по такому сценарию».  «К чему бы мы пришли сегодня, через несколько лет, если бы такие союзы оформились, просто трудно се­бе представить», – восклицает Н. А. Назарбаев.

Практически всю ночь провели за «круглым столом» С. Ниязов, И. Каримов, А. Акаев, P. Haбиев и H. Назарбаев. Сначала участникам пере­говоров хозяева предложили обсудить проект со­здания конфедерации центрально-азиатских госу­дарств, как своеобразный ответ на вискулевское содружество.

Нетрудно представить, какой не по-зимнему жаркой была атмосфера ашхабадских переговоров. Их исход волновал в одинаковой степени и участников встречи, и очень многих людей в Москве, Киеве, Минске, других европейских го­родах. Каждый час звонили Б. Ельцин, Л. Крав­чук, помощники M. Горбачева, – все понимали, что от позиции среднеазиатских республик це­ликом зависит характер будущих взаимоотноше­ний молодых суверенных государств на постсо­ветском пространстве.

«В  ходе длительных  дискуссий решающей стала поддержка моей позиции И. Каримовым, который очень трезво оценил ситуацию, – при­знает H. Назарбаев. – Мы настояли на начале ди­алога со славянскими республиками, чтобы не допустить развала СССР по оси Европа – Азия, поставили условие, что войдем в состав СНГ только на правах учредителей, а не в роли при­соединившихся».

Приглашение   приехать в Минск и каждому от­дельно подписать беловежское Соглашение уча­стники ашхабадской встречи отклонили, выдви­нув встречный вариант – собраться вместе главам всех заинтересованных  государств и не в Белару­си, а в Казахстане. Это условие «европейцами» было принято.

Через неделю Алма-Ата встречала послан­цев 11 суверенных государств. В столицу Ка­захстана, помимо Б. Ельцина, Л. Кравчука и С. Шушкевича, пяти лидеров среднеазиатских республик,  прибыли также президенты Азербайд­жана – А. Муталибов, Армении – Л. Тер-Петросян, Молдовы – M. Снегур. Они подписали пакет доку­ментов, которые, по существу, засвидетельство­вали факт рождения на территории бывшего Со­юза ССР Содружества Независимых Государств. Протоколом к Соглашению было за­явлено  о  присоединении к СНГ еще восьми бывших советских республик в качестве его соучредителей, на абсолютно равноправных началах. Спе­циально было оговорено, что «Протокол являет­ся составной частью Соглашения о создании Со­дружества Независимых Государств».

В  «Алма-Атинской декларации» подчеркнуто стремление стран-участниц «построить демо­кратические правовые государства, отношения между которыми будут развиваться на основе взаимного признания и уважения государствен­ного суверенитета и суверенного равенства, не­отъемлемого права на самоопределение, прин­ципов равноправия и невмешательства во внут­ренние дела...». Документ подтверждал отказ «от применения силы и угрозы силой, экономичес­ких и любых других методов давления», а так­же приверженность политике «мирного урегу­лирования споров, уважения прав и свобод человека, включая права национальных мень­шинств, добросовестного выполнения обязательств и других общепризнанных принципов и норм международного права.

Государства-участники констатировали терри­ториальную целостность, входящих в Содружест­во стран и нерушимость существующих границ, выразили уверенность, что «укрепление имею­щих глубокие исторические корни отношений дружбы, добрососедства и взаимовыгодного со­трудничества отвечает коренным интересам на­родов и служит делу мира и безопасности».

Декларация вносила ясность и в тревожившие мировую общественность проблемы контроля над вооруженными силами бывшего Союза. В ней указывалось, что «в целях обеспечения меж­дународной стратегической стабильности и безо­пасности будет сохранено объединенное  коман­дование военно-стратегическими силами и еди­ный контроль над ядерным оружием». Кроме то­го, подчеркивалось, что «стороны будут уважать стремление друг друга к достижению статуса безъядерного и(или) нейтрального государства».

В Декларации участники алма-атинской встре­чи зафиксировали одну из важнейших реалий – «с образованием Содружества Независимых Госу­дарств Союз Советских Социалистических Рес­публик прекращает свое существование», но га­рантировали «в соответствии со своими консти­туционными процедурами выполнение международных обязательств, вытекающих из договоров и соглашений бывшего Союза ССР».

Руководители 11 государств подписали согла­шение о координационных институтах Содруже­ства, которым предписывалось создать Совет глав государств и Совет глав правительств.

Главы четырех бывших советских республик  –  России, Беларуси, Украины и Казахстана - договорились о совместных мерах в отношении ядерного оружия. В специально принятом Со­глашении они еще раз подтвердили стремление к ликвидации всех ядерных вооружений, при­верженность нераспространению ядерного ору­жия, желание содействовать укреплению меж­дународной стабильности и заявили, что ядер­ные вооружения, входящие в состав объединен­ных стратегических вооруженных сил, обеспе­чивают коллективную безопасность всех участ­ников Содружества.

Специальным решением участники алма-атинской встречи предложили России продол­жить членство СССР в ООН, включая постоян­ное членство в Совете Безопасности, и других международных организациях. Члены ООН – Беларусь, Россия и Украина – взяли на себя обя­зательства оказать «другим государствам Содру­жества поддержку в решении вопросов их полно­правного членства в ООН и других международ­ных организациях».

Как и следовало ожидать, алма-атинская встре­ча получила широкую прессу. Простран­ные отчеты и комментарии к ним сочли необхо­димым дать все ведущие мировые агентства и политики.

В откликах на алма-атинские реше­ния больше было, хотя и осторожного, но оп­тимизма. Политики и обозреватели соглаша­лись, что в Казахстане был сделан шаг в правильном направлении.

В тех сложных условиях Казахстану удалось, наряду с созданием целостной системы национальных производительных сил, успешно развивать интеграционное взаимодействие между хозяйствующими субъектами и республиками. Многими неразделенными узами определяется сегодня лидирующая роль Казахстана в интеграционных процессах на постсоветском пространстве.

Валерий Жандаулетов