• Исторические страницы
• 20 Января, 2024

БОТАЙ В ИСТОКАХ ЦИВИЛИЗАЦИЙ И КУЛЬТУР

Игорь ПРОХОРОВ, 
научный сотрудник 
Государственного историко-культурного
музея-заповедника «Ботай», 
кандидат исторических наук

В результате применения междисциплинарного подхода появилось несколько новых гипотез, касающихся вклада Ботайской культуры в развитие человечества.
Музей-заповедник «Ботай» подвел значимые итоги своего трехлетнего научного проекта «Археологические научно-экспериментальные исследования на поселении Ботай и моделирование систем обеспечения, образа жизни и мировоззренческо-сакральных контекстов носителей ботайской культуры». Во многом его успехи отразились в монографии «Человек и общество в Ботайской культуре: цивилизационный дискурс». Ее авторы – Почетный доктор философии, Почетный профессор Американского Дзен-колледжа при ЮНЕСКО, кандидат искусствоведения Скандарбек Аязбеков и доктор философских наук, профессор Сабина Аязбекова.
 

– Исследование является продолжением цикла работ, написанных С. А. Аязбековым и С. Ш. Аязбековой по вопросам генезиса и эволюции цивилизаций Великой степи, особенностям культуры и искусства кочевых народов Центральной Азии, культурного кода казахов. Как и в предыдущих исследованиях, авторы опираются на междисциплинарную методологию, привлекая методы и данные разных наук – цивилиологии, философии, археологии, истории, ДНК-генеалогии, лингвистики, культурологии и этнологии, – говорит Куаныш Шакшаков, директор Государственного историко-культурного музея-заповедника «Ботай»
По его словам, такой подход позволили авторам монографии достичь новых результатов в изучении древних культур Евразийского степного пояса, центральным звеном которого в эпоху энеолита явилась Ботайская культура. К важнейшим ее достижениям относится яркий пример политогенеза, поскольку Ботайское общество имеет все признаки ранней государственности в форме Chiefdom (вождество), что дает основание рассматривать данный феномен истоком казахской государственности. 

В Ботайской культуре прослеживаются начала самого раннего типа письменности, имеющей некоторые черты общности с тэртерийской, месопотамской, шумерской и аккадской письменностью. Духовно-мировоззренческой основой ботайцев являлось тенгрианство – одна из самых ранних религий, возникшая с периода 20-30 тыс. до н. э. на территории Великой степи и распространенная в Евразии, Ближнем Востоке, Северной и Южной Америке. 
– Ботайская культура явилась важной частью всего прототюркского культурогенеза. «Ботай получил мировое признание как самый ранний обнаруженный центр доместикации лошади», – говорит Куаныш Шакшаков. 
Ботайская археологическая культура была открыта Виктором Зайбертом в 1980 году на севере Казахстана, однако интерес к ней с каждым годом все более и более расширяет исследовательский горизонт. Обнаруженные артефакты становятся сегодня объектом пристального изучения не только историков, но и генетиков, антропологов, геохимиков, геофизиков, зооархеологов, специалистов в области археоботаники и микроморфологии почв. 
Ботайская культура (3700–3100 гг. до н. э.), распространенная на севере Казахстана, относится к периоду энеолита. Название этой культуры произошло от одноименного поселения на берегу степной реки Иман-Бурлук, притока реки Есиль (Ишим), в Айыртауском районе Северо-Казахстанской области. В Ботайскую культуру входят более 20 поселений (Красный Яр, Васильковка, Рощинское и др.), обнаруженных вдоль степных рек Северного Казахстана. 
В 2017 году археологическое поселение Ботай было включено в общенациональный список сакральных объектов Казахстана, исследования Ботайской культуры активизировались. Роль и значение Ботайской культуры как одного из важнейших символов не только культурного наследия казахской земли и тюркского мира, но мировой культуры в целом, вызывает настоятельную целесообразность включения Ботайской археологической культуры в список объектов всемирного наследия ЮНЕСКО. 
По словам Куаныша Шакшакова, обоснованность такой высокой оценки обуславливается тем, что результаты комплексных исследований найденных археологических артефактов показывают высокий уровень развития ботайцев. Народ, живший на территории современного Казахстана 5-6 тысяч лет назад, одомашнил лошадь и успешно ее разводил. 
В свое время Виктор Зайберт писал, что этот факт в корне изменил все дальнейшее развитие человечества, ибо доместикация лошади, ее приручение для хозяйственных надобностей определили принципиально новую систему коммуникаций. Именно этот момент эволюции придал динамизм качественным изменениям во всех сферах человеческого бытия и духовности, поскольку стали возможными новые формы экономического, общественно-политического и культурного развития. 
В Ботае за 2 тыс. лет до эпохи бронзы древние кочевые и оседлые жители создавали поселения, строили стационарные жилища, изготавливали медные предметы, делали трепанацию черепа, рассчитывали календарные циклы, создавали предметы искусства. 
Приручение, доместикация лошади имело место не только в данном регионе степной зоны Евразии, но особое историческое значение Ботая заключается в том, что здесь впервые были найдены те артефакты, которые подтверждают факт доместикации. 
Одомашнивание лошади относятся к числу событий, которые имеют общемировое значение и с которых открывается «историческая эра» всего человечества. 
Так, известный немецкий философ Карл Ясперс, оценивая историческое значение доместикации лошади, писал: «Это привело к тому, что человек оторвался от привычной почвы, ему открылись дали и свобода передвижения, возможность создания новой, превосходящей прежнюю, боевой техники; к появлению господствующего слоя, способного приручить лошадь и подчинить ее своей воле, проявить личное мужество наездника и воина, оценить красоту животного».

Стало быть, именно доместикация лошади способствовала формированию исторической и цивилизационной общности народов, проживающих на территории, которую ее жители не случайно называли Великой степью. 
Нам еще предстоит осмыслить значение Ботайской культуры в формировании общности цивилизационного порядка. Открывая многообразные горизонты познания этой культуры, мы можем с исторической ретроспективы рассмотреть современное развитие обществ и государств. Социальные процессы, безусловно, имеют историческую логику. 
Междисциплинарный подход позволяет увидеть Ботайское наследие не как отдельно взятую энеолитическую археологическую культуру, а как целый мир, вобравший в себя особенности номадической и оседлой мировых цивилизаций. 
С учетом того, что каждая из этих цивилизаций оставила глубокий след в культурном коде казахов, актуальность изучения Ботайской культуры в контексте осмысления национальной идентичности казахов не вызывает сомнения. 
С момента открытия Ботая были проведены 38 полевых экспедиций, в ходе раскопок получено множество артефактов, изучение которых позволило получить сенсационные открытия и научные выводы. Эта кропотливая работа продолжается и в наши дни. Так, только за 2021–2023 годы в рамках программы «Археологические научно-экспериментальные исследования на поселении Ботай и моделирование систем обеспечения, образа жизни и мировоззренческо-сакральных контекстов носителей Ботайской культуры» в бесценную копилку было включено 10044 артефактов. 
В целом археологические раскопки и исследования, сделанные под руководством Виктора Зайберта, а в последние годы – усилиями его учеников и последователей, открыли новую страницу в исследовании энеолитических культур Евразийского степного пояса. Первый шаг в осмыслении Ботайской культуры сделал сам археолог, опубликовав 9 монографий и книг-альбомов, свыше 150 статей и отчетов по полевым исследованиям. 
В этих публикациях нашли развитие подходы междисциплинарного характера, а также перспективы изучения самых разных сторон этой уникальной культуры. Заложенные Зайбертом научные подходы, выводы, концепции и гипотезы все более привлекают внимание казахстанских и зарубежных ученых самых разных научных сфер, от историков, антропологов и культурологов до генетиков и специалистов в области археоботаники и микроморфологии почв. В исследовании были применены методы археологических изысканий, при этом крайне важными оказались результаты археологических раскопок, осуществленных с использованием традиционных и современных методик, дающие обильный материал – группу поселений, остеологический материал, жилища, загоны, захоронения, инструменты, керамику. Тем самым только на основе имеющихся артефактов стало возможным исследование вопросов, связанных с цивилизационным дискурсом Ботайской культуры. 
Философская методология позволяет увидеть Ботайского человека и его образ жизни в их целостности, системности и причинно-следственных связях, обозначающих единство человека и мира, человека и общества. Методы философии познания позволяют понять, как в Ботайской культуре люди приобретали знания в скотоводстве и других аспектах своей жизни, какие методы они использовали для изучения окружающего мира и передачи этих знаний следующим поколениям, каковы были их представления о природе и возможности познания.
Веское слово в осмыслении проблем прототюркского культурогенеза (а в этом процессе Ботайская культура сыграла важную роль) может сказать и лингвистика, которая на основе применения методов глоттохронологии, лексико-статистического анализа, сравнительного распределения лексических изоглоссов и других, выявила глубокие исторические вехи происхождения прототюркских языков из алтайской языковой семьи.
Сложность изучения культурогенеза прототюркских народов во многом обусловлена доминированием кочевого образа жизни, для которого характерно преобладание духовных форм культуры над материальными, устным способом бытования культуры над письменным и, соответственно, устной формы хранения и передачи последующим поколениям накопленного информационного массива. 
Решение данной проблемы, ранее практически неразрешимой, стало возможным лишь в наше время благодаря генетике. В этом плане сведения и данные, достигнутые методами ДНК-генеалогии, оказались чрезвычайно важными, поскольку дают новый взгляд и понимание на существующие до нашего времени различные мнения о месте и времени происхождения тюркских народов и их культуры. 
Следует признать, что сейчас уже все более и более становится очевидным, что ДНК-методология явилась значительным прорывом в области изучения древнего человека. Эта наука, призванная исследовать популяции древних людей, позволяет на основе анализа их геномов дать ответы на многие вопросы, касающиеся истории тюркских народов. В то же время важно понимать, что привлечение данных ДНК-генеалогии для осмысления образа жизни ботайцев имеет некоторые ограничения, поскольку гаплогруппы – это неспецифический признак, они не определяют, а только сопровождают тип хозяйствования. 

Образ жизни ботайца невозможно себе представить и реконструировать без его Коня. На территории только 4 из 20 ботайских поселений (Ботай, Рощинское, Красный Яр I и Васильковка IV) в общей сложности было обнаружено свыше 300 тысяч фрагментов костей лошадей.
Большой информативностью обладают генетические исследования образцов древних лошадей, найденных на территории Евразии. 
Так, исследования А. К. Аутрама показали, что самое раннее свидетельство приручения лошади, зафиксированное сегодня, найдено в Ботае. Оно датировано 3500 годом до н. э. 
Геномные исследования ботайской лошади показали, что процесс ее доместикации протекал в стационарных условиях, что может говорить об оседлости и сезонном характере образа жизни населения Ботая. Стало быть, можно полагать, что Ботайская культура объединила особенности образа жизни и ресурсы как кочевых, так и оседлых народов. 
Исследования, проведенные в Датском высокопроизводительном секвенаторе ДНК, подтвердили, что ботайские лошади не являются, как представлялось ранее, предками современных домашних лошадей, а представляют собой предков современных лошадей Пржевальского. 
В то же время, обнаруженные примерно 4 тыс. лет назад кости домашних лошадей, имеют небольшую (~2,7%) родословную общность с Ботаем. Все это позволило исследователям сделать вывод о том, что в Ботае около 5500 лет назад уже существовало коневодство. Этот вывод во многом объясняет процессы, происходящие в эпоху бронзы, когда одновременно произошло крупномасштабное расширение человеческой популяции с увеличением поголовья, послужившего основой возникновения современных домашних лошадей. 
О том, что ботайская лошадь была одомашнена, свидетельствуют геномные исследования, зафиксировавшие значительное изменение видового фокуса; большое количество навоза в поселениях; оседлый характер поселений, способствующий большему контролю над средствами к существованию; характер инструментария, в большей мере связанный с работой со шкурой, нежели с охотой. Кроме того, сохранилось огромное количество гладильных ремней, выполненных ботайским человеком, а также следы упряжки и износа удил в виде повреждений на премолярах лошади. Геномные и другие исследования позволили проследить зависимость между пастбищным скотоводством и увеличением размера поселений. Однако, этот вывод, по мнению исследователей, не может быть распространен на более поздние степные культуры и другие формы интенсивного животноводства. Из сказанного можно сделать вывод, что именно доместикация привела к значительным изменениям не только видового фокуса ботайского коневодства, но и развитию цивилизационной парадигмы – дальнейшей адаптации человека к природным условиям, формированию воспроизводящей экономики, увеличению размеров поселений и их взаимодействию, что, в конечном счете, отражает цивилизационный уровень развития. Многопрофильные исследования процесса доместикации лошади обозначили базовую составляющую образа жизни ботайского человека – его оседлость. Об этом же свидетельствуют и сами обнаруженные поселения со стационарными жилищами. 
Новые материалы дают не только мощный импульс пониманию экономики древнего населения, но и способствуют началу осмысления информации из области мировоззрения человека позднекаменного века (на рубеже перед эпохой бронзы).
Производящие формы хозяйства в евразийских степях зарождались в специфических формах, были тесно переплетены с традиционными занятиями – рыболовством, охотой, собирательством, иначе в континентальной полосе евразийских степей людям было не прожить. 
С другой стороны, динамизм адаптации, использование всех ресурсов природы на том уровне предполагало широкий хозяйственный и культурный опыт, глобальное изучение окружающей среды. 
Все это материализовалось, опредмечивалось в мелкой пластике, живописи, гравировках на камне, костях животных, орнаменте на посуде, изделиях. В какой-то мере, археологические факты позволяют говорить и о реконструкции элементов духовной сферы, наиболее сложной области познания, ибо мы, современные люди, оцениваем изобразительную деятельность наших древних предков с точки зрения сохранения в них знаний и развития эстетических отношений. 
Большой знаток египетской художественной культуры Х. А. Кинк писал: «при изучении древнейшего искусства нам приходится мысленно переходить из мира современного в мир древний. Иной общественный строй и иной быт древнего населения этих стран затрудняют и понимание их искусства. К древнему искусству надо подходить с другими требованиями и мерами. Многое из того, что определяет произведения искусства более позднего времени, еще отсутствует в нем. В некоторых случаях мы в той или иной степени можем догадаться, что изготовителями этих памятников руководили те или иные представления, верования, но в других случаях вещи изготовлены исходя из эстетических потребностей».
Широко известно, что любая искусственная вещь или конструкция обладает утилитарными и символическими свойствами («вещностью» и «знаковостью»), а соотношение между этими двумя функциями определяются семантическим статусом. Этнографы и историки культуры считают, что в древности семиотический, то есть символический статус жилищ был выше, чем сейчас.
Жилище связывает человека с внешним миром, в то же время, оно ограничивает пространство, создавая психологический уют, впечатление освоенности части внешнего мира.
Ботайские жилища копируют структуру мира. Округло-многоугольная форма, шаровое перекрытие – свод, центр жилища – очаг, огонь – искусственное солнце. Днем лучи солнца проникают через круглое дымовое отверстие, ночью костер – очаг освещает жилище. При этом дымовое отверстие играло магическую космогоническую роль воссоединения искусственного и натурального солнца. Отпечатком этого явления можно считать использование колеса в качестве куполов мавзолеев у казахов.
Это проявление культа колеса – солнца, является реликтом древнейших верований. Свидетельством большого символического значения ботайских жилищ может служить и тот факт, что в послеэнеолигическое время в условиях сохранения традиций коневодческого хозяйства у населения степей, вплоть до современности, сохранился принцип сооружения ботайских жилищ (использование глины, куполообразное перекрытие, округлая форма). Этот принцип стал использоваться в сооружениях, носящих культовый сакральный характер. В ботайское время утилитарные и сакральные функции жилища совмещались в сложном мировоззренческом и бытовом единстве. Яркий тому пример – устройство в жилищах погребальных камер, захоронения у входов трупов собак или их черепов, использование в культовых целях в жилищах черепов людей е глиняными масками. Обычай принесения строительных жертв при закладке жилищ. Не все жилища ботайцев были одинаковой формы и однотипны по внутреннему расположению очагов, хозяйственных ям и ниш.
Кроме многоугольно-овальных форм площадью до 70 кв. м, были и небольшие жилища квадратной формы площадью до 25 кв. м. Часто очаги в них находились не в центре, а у стен. Такие постройки известны в этнографии у ряда скотоводческих народов, и могли использоваться как бани.
Виктор Зайберт писал, что эволюционные перемены, происходившие в период энеолита в степной зоне Евразии «позволили отвергнуть широко распространенное мнение о том, что до эпохи бронзы на территории Казахстана обитали лишь бродячие рыболовы-охотники. Стало ясно, что степи Центральной Азии и Северо-Казахстанский регион, в частности, являлись территорией, где очень динамично происходили культурно-исторические процессы. И степь как экосистема определила своеобразные самостоятельные закономерности развития материальной и духовной культур населения: от позднекаменного века – до средневековья. В значительной степени динамизм степных культур определялся становлением раннего коневодства». Более того, как подчеркивает исследователь, «именно эти закономерности определили историческую перспективу развития степной цивилизации, ее независимое существование от земледельческих культур Востока в эпоху бронзы и раннего железного века.
По убеждению авторов монографии Скандарбека и Сабины Аязбековых, для продолжателей научных изысканий Виктора Федоровича Зайберта, особо ценными и актуальными представляются его выводы относительно взаимообусловленности социокультурных и политических процессов на территории Евразийского степного пояса. На высшем этапе развития степной цивилизации (середина І тыс. до н. э.) яркие социально-политические факторы такие как ранние государственные формы определяли ход истории. Однако в Ботайской культуре еще до этого, в IV тыс. до н. э., уже была выработана система адаптации общества к окружающей среде. Анализ археологических артефактов, ДНК-генеалогии носителей Ботайской культуры, вопросы их языковой принадлежности, развитость и разнообразие форм мышления, познания мира и человека, способы передачи знаний во времени и пространстве, наличие собственной религии – тенгрианства, все это вкупе с существующими теориями политогенеза позволяет ставить вопрос о том, что в Ботайской культуре, задолго до середины І тыс. до н. э., уже наглядно проявляются ранние формы государственности.