• Культура
• 17 Ноября, 2014

Духовный мир казахского народа в кинокартине «Кыз Жибек»

Айгуль ТУЯКБАЕВА, 
докторант PhD КазНАИ им. Т. Жургенова

Несмоненно, фильм Султана Ходжикова «Кыз Жибек» захватывает зрителя своей масштабностью. Фильм, в котором показаны казахские обычаи, традиции и ритуалы, их значимость и величие, не оставил равнодушным ни одно поколение зрителей. 

Главная идея этого фильма – сплочение казахского народа в единую и неразрушимую нацию. А еще зритель плавно и незаметно оказывается в удивительном мире, где день начинается с детского, громко звенящего смеха, там где все дружны, где красота, разум, гармония неразделимы, где одну песню поют всем аулом, где радуются и скорбят всем аулом, где люди, переезжая с одного места на другое, становятся ближе и роднее друг другу. Этот удивительный мир, где человек близок к природе и находится с ней и другими Высшими силами в гармонии, называется  «кочевничество». 

Сюжет картины достаточно сложный и начинается с пролога, в котором главную роль играют лебеди, считающиеся символом любви, мира и согласия. Подстреленный, окровавленный лебедь падает на землю. Слышим плач младенца, звуки домбры, песню о родной земле. Видим разбитую колыбель – «бесик» и шанырак юрты, символизирующий падение очага. Затем в кадре появляются красные пески, балбалы – каменные изваяния и люди, у которых траур по погибшим. Скорбит весь казахский народ, и не только род Шекты. Все это говорит о вечной проблеме Добра и Зла. 
Известный кинокритик Кабыш Сиранов в своей книге «Очерки и истории казахского кино» писал: «Фильм «Кыз Жибек» начинается неожиданным, резким сопоставлением жизни и смерти. Монтажная фраза – земля, дающая жизнь всему живому, и алая кровь, окропившая ее, клекот испуганных лебедей, предсмертный порыв скакуна, вдовы и сироты, словно черные камни, застывшие на склонах холма, разоренный аул, шанырак – символ дома, жизни, брошенный в степи – выявили ход художнических обобщений: на земле, дарящей жизнь, вновь свершилось Зло. Пролог этот весьма существенен для понимания общего замысла фильма. В художественном исследовании вечной проблемы Добра и Зла, обобщенно-философский смысл фильма, предостережение людям: не губите, берегите любовь».
Конечно, немало времени прошло с тех пор, когда впервые показали эту картину на экранах. Миллионы зрителей, радуясь и наслаждаясь, смотрят этот фильм и сегодня. Кому-то, может быть, искренне понравился фильм, а, может быть, были и его ярые противники. Кто-то, может быть, подмечал для себя что-то новое, кто-то узнал больше о традициях, обрядах и ритуалах, но немногие, наверное, знали, что пришлось пережить режиссеру Султану Ходжикову тогда. 
На одной из лекций по истории казахского кино наш уважаемый педагог Камал Смаилов вспоминая, рассказывал: «Я был членом сценарной коллегии Казахфильма, и в далеком 1967 году, в январе месяце, мы поехали в Москву утверждать сценарии к будущим фильмам, но не было готового и достойного к тому времени, как нам казалось, сценария. Тогда мы вспомнили о лежащем на полке уже около 10-ти лет сценарии, это всем известный героический эпос о любви, автором которого был наш уважаемый пистель Габит Мусрепов. Осенью 1967 года мы с Султаном Ходжиковым, который мечтал снять фильм, решили попросить Габита Мусрепова написать нам сценарий к фильму «Кыз Жибек». Встретились мы у него на даче, поговорили. Через 10 месяцев сценарий был готов, по плану он должен был быть односерийным. Во время утверждения сценария были жаркие споры о том, сможет ли режиссер снять такую достаточно сложную картину, ведь нужно показать не только любовь Толегена и Кыз Жибек, но и исторический путь всего казахского народа в целом. Его кочевой образ жизни, культуру того времени, обычаи, традиции, характеры героев. Спорили о недоработках в сценарии, некоторым членам сценарной коллегии казалась недостаточной вспыхнувшая любовь между Толегеном и Жибек, ведь на то должны быть причины. Следующее замечание было таковым: если Бекежан защищает народ от врага, он – герой и должен достойно вести себя, а значит, он должен быть нелюбимым и отвергнутым, вот в чем причина его недостойного поведения. Уже тогда Султан Ходжиков знал, что снимать такого масштаба картину будет нелегко. Талант и режиссерское чутье С. Ходжикова не подвели, так как в фильме были задействованы лучшие актеры казахского кино, такие как: Бекежан – Асанали Ашимов, Шеге – Ануарбек Молдабеков, Кербез – Фарида Шарипова, Каршыга – Ыдырыс Ногайбаев, Базарбай – Каукен Кенжетаев, Камка – Сабира Майканова и другие не менее знаменитые актеры того времени. В съемочной группе также принимали участие не менее знаменитые профессионалы – мастера казахского кино: главный оператор – Аскар Ашрапов, художник – Гульфайрус Исмаилова, композитор и дирижер – Нургиса Тлендиев, второй режиссер – Виктор Пусурманов, редакторы – Аскар Сулейменов и Олжас Сулейменов, автор песен, прозвучавших в фильме – Кадыр Мурзалиев».
В работе съемочной группы во главе с режиссером прослеживается глубокое и тщательное изучение культуры кочевников. Кочевники достигли исключительного совершенства во всем. Переносное жилище – юрта, наличие средства передвижения – конь. Условия жизни кочевников исключали рабовладение, не было тюрем (перевозить их невозможно), а строить на каждой стоянке – абсурд. Поскольку кочевали всем родом или племенем, никого не ждали, а отстать от каравана было равнозначно гибели. Нередко возникали обстоятельства, требующие спешной перекочевки: внезапное появление противника, неожиданные сели, внезапно вспыхнувшие болезни и т. д. В таких условиях, чтобы спастись самим, приходилось жертвовать даже нужным и необходимым. Лишняя утварь, даже маленькая безделушка, обременяла переезд на новое место, поэтому кочевой образ жизни исключал вещизм, накопительство, стремление к роскоши и богатству (кроме увеличения поголовья скота). Деньги кочевнику были не нужны (магазинов, лавок не было), все нужное обменивали на скот, пушнину, шерсть и кожу у заезжих купцов, тем более что в юрту не могло поместиться много вещей. Отсутствие вещизма приводило кочевников к мудрости, широте души и гостеприимству. Внутренний мир человека оставался свободным от мелких хлопот, всего суетного и ненужного, оставляя больше места для созерцания. Жизнь и быт кочевника своей простотой не требовал изворотливости, ловкости, шустрости и хитрости. Обмануть можно было только один раз, после чего следовало неотвратимое и жестокое наказание. Они знали цену каждому поступку и каждому своему слову. Отсюда исходят и корни искренности, которая была нормой жизни, поскольку обман в условиях кочевой жизни быстро и легко обнаруживался. У кочевников наказания были жестокие: отрубание рук, кистей, отрезание ушей, носа, материальный откуп или смертельная казнь. Самым страшным наказанием у кочевников было изгнание из рода или племени, виновный вынужден был скитаться один. Это означало мучительную смерть.
Бескрайние степные просторы, высокие горы, широкие озера и реки – во всем этом есть связь широты души казахского народа. Все перечисленные признаки кочевничества мы можем пронаблюдать в этом фильме. 
Показывая кочевой образ жизни казахского народа, режиссер дает возможность зрителям окунуться в необычайный мир неописуемой красоты, где богатство природы в обширной географии кочевого казахского народа. А ведь тот далекий путь через величественные, громадные горы, через ледяные, хрустальные и удивительные красивые озера, через узкие, бурлящие потоком, и широкие спокойные реки, через цветущие алыми маками и несравненной красоты разными цветами бескрайние степи и просторы от Алтая на востоке до Каспия на западе казахи проделывали всего за один год.
Первая сцена фильма начинается с того, как подстреленный лебедь с криком падает на землю. Присутствие белого лебедя – символа любви и свободы – зритель заметит на всем протяжении фильма. Я думаю, что здесь режиссер провел параллель, погибает лебедь, значит, случится несчастье. В казахских сказках говорится, что нельзя убивать лебедя – случится беда. Автор фильма открывает нам эту истину, то есть после сцены с гибелью белого лебедя мы видим траур. Жибек в этом фильме – как подстреленный лебедь, ведь после смерти Толегена она остается одна. 
В начале фильма есть небольшой эпизод: траур по погибшим в схватке с врагом, где мы видим стариков, женщин и детей, одетых в траурные одеяния и скорбящих по погибшим, а мужчины в это время на поле боя. Также в картине мы видим атрибуты схожие с современными балбалами, что говорит о поклонении «культу предков». Известный археолог Г. Зданович, который возглавлял экспедицию при раскопках города Аркаим, утверждал, что найденные курганы и могильники представляют собой величественные ритуальные сооружения, связанные с почитанием предков. «Культ предков» и их почитание у тюрков символизировало то, что после смерти душа покойного будет оберегать и помогать оставшимся на земле родственникам. Поэтому казахи с почтением относятся к могилам предков. Проезжая мимо одинокой могилы, путник сходил с коня и некоторое время шел пешком в знак уважения к мертвым. Также нужно было прочесть молитву, стоя лицом к могиле. Если у путника было какое-либо заветное желание, он просил духа погребенного помочь, чтобы оно сбылось. Путнику, которого надвигающаяся ночь заставала в степи, обычай рекомендовал ночевать возле могилы, ибо здесь никто не решится совершить над ним насилие. Гнева аруахов боялись. «Аруақ атсын!» (Пусть духи предков пошлют тебе несчастия!) – так звучит самое тяжелое проклятие у казахов. 
Еще один обряд – «культ огня» использован в фильме С. Ходжикова, это когда Жибек и Толеген у входа в юрту для молодоженов низко поклонились, затем женеше плеснула растопленное масло в горящий огонь. Тюрки в огне видели всесильное божество, которое само зарождается, дышит и постоянно изменяется.
С огнем у тюрков ассоциировалось представление о рождении, росте, развитии и сама жизнь вообще. Огонь считался в юрте частицей солнца (огня небесного). Очагу, находящемуся в центре юрты, придавалась округлая форма (солнечный диск). Тепло, исходящее от солнца и огня, порождало известные аналогии. Солнце и огонь, их связь с представлениями о жизни, о развитии потомства переносились на женщину, как прародительницу, хранительницу очага и продолжательницу рода.
Одним из наиболее интересных эпизодов в фильме является то, где Жибек, пустив стрелу, выбирает себе жениха и место стоянки юрты молодоженов. В давние времена в обряде бракосочетания у казахов немаловажную роль играла стрела. Стрела должна была быть обязательно со стороны жениха или его родственников. Считалось, что стрела или другие режущие и колющие предметы играли роль оберега, тот есть защищали от нечистой силы, сглаза, порчи. Кроме этого, раньше казахи, монголы, калмыки, татары юрту для новобрачных возводили в том месте, где падала пущенная невестой стрела. Стрелу мог пустить и жених, а к концу стрелы привязывали красную ленту. В своей книге А. Толеубаев писал: «Обычай сватовства при помощи выпущенной стрелы существовал у сагайцев, эвенков, бурят, где во время свадебного ритуала невеста держит стрелу, и от стрелы происходит зачатие ребенка. В данном случае автор видит проявление фаллического культа». Тогда у этих народов существовало поверье, что если украсть стрелу или сломать ее, то можно нанести вред новобрачным. В фильме «Кыз Жибек» героиня с помощью стрелы выбрала себе жениха – Толегена, а затем и место стоянки своей юрты с избранником. В конце фильма, когда Бекежан принес страшную весть, что погиб Толеген, то он, войдя в юрту молодоженов, сломал стрелу, которую выбрала Жибек, тем самым давая понять, что их семейный очаг рухнул.
Обряд сватовства и женитьбы у казахов занимает особое место, и поэтому в картине «Кыз Жибек» этот обряд занимает очень важное место. Самой распространенной формой брака являлась женитьба путем сватовства и выкупа невесты за калым. Несовершеннолетних сватали по воле родителей или старших родственников. Взрослые женились по любви и взаимному желанию, однако сватовство при этом считалось обязательным. Вначале родственники жениха узнавали все подробности о семье девушки: с какого рода родители, социальный статус, генетические и наследственные корни, где кем и с кем воспитывалась девушка и т. д. Затем родители жениха посылали доверенных лиц к родителям девушки, чтобы договориться о размерах калыма, расходах на свадьбу, приданом и времени самой свадьбы. Обоюдное согласие закреплялось чтением молитвы «бата», далее родственники жениха дарили девушке серьги, это означало, что она уже засватана – этот обряд называется «сырға салу» (мечение). После этого они считались законными сватами, и им преподносили специальное блюдо (құйрық-бауыр) из свежего сваренного курдючного сала и печенки. Также родственники жениха и невесты одаривали друг друга подарками: (киіт). Взаимное угощение и одаривание подарками символизировало установление родственных отношений сторон на долгие годы. Потом отец жениха постепенно вносил обусловленный калым, а родители невесты готовили приданое. Этим и завершался процесс сватовства. 
Кроме основной формы калымного брака бытовали и другие. Если мужчины из разных семей крепко дружили между собой, а жены их были беременны, они клялись породниться. Подобное сватовство происходило, если они не знали, у кого кто родится, если будут разнополые дети, то поженят их, а если будут оба одного пола, то их дружба продолжится, такой обычай назывался «бел куда», если договаривались без выкупа, то «қалыңсыз». Разновидностью калымного брака являлся издавна существовавший среди казахов «колыбельный сговор» – бесік қуда. Так сватались в основном люди среднего достатка, так как размеры калыма были значительно ниже обычного. Кроме того, у родителей жениха были и свои расчеты. Они рассчитывали, что до совершеннолетия сына постепенно внесут обусловленную плату, не нанося ущерб своему хозяйству. А родители девочки могли в свою очередь пользоваться приплодом скота, получаемого в счет калыма, в течение нескольких лет и не спеша подготовить приданое. Богатые не заключали колыбельный сговор, пренебрегали им, так как в любое время могли отдать полный калым за невесту. 
Еще одним распространенным вариантом калымного брака является похищение своей засватанной невесты. К этому побуждали жениха различные обстоятельства. Жених похищал невесту, если отец невесты, позарившись на большой калым, нарушал условия первоначального сватовства, или когда его невеста влюблялась в другого и т. д. Кроме того, в самом свадебном обряде существовали и другие обряды относящиеся к свадебным: «есік көрсету», «бет ашар», «шашу» «қудамен төс қағыстыру» и т. д. После всех обрядов, касающихся сватовства, начиналась свадьба «уйлену той», которую богатые семьи справляли с большим размахом на всю округу, с различными играми. Это были «скачки» – «бәйге», «қыз қуу», «алтыбақан», «арқан тартысу», «куресу», «айтысу» – песенные состязания акынов, стихотворные благословения взрослых и т. д. Картина «Кыз Жибек» наглядно показала нам обряд «бата беру», «келинге шашу» и многое другое.
Нельзя не отметить работу ассистентов режиссера. Ведь красота и величие коней в этом фильме не оставят равнодушным зрителя. По мнению историка, исследователя, этнолога Жагда Бабалыкулы, «раньше казахский народ, а именно каждый джигит знал не менее 300 мастей лошадей, по тому как передвигалась или скакала лошадь, батыры на довольно далеком расстоянии могли определить возраст, масть, породу, окрас, а также то, кому принадлежит эта лошадь». В этом фильме мы видим пять основных, наиболее распространенных пород, это белый скакун Жибек – «Ак бозат» породы «Ак шанка», черный скакун Толегена – «Каска жорга».
Казахи – одна из самых культурных и развитых наций, так как ни у одного другого народа не существует генеалогического древа – деления на племена и жузы, своего рода порядок существовавшего общественного строя. Существует три жуза: старший, средний и младший. В каждый жуз входили определенные роды. Каждый род имел свою тамгу, уран, герб и даже флаг. Во всех трех жузах имелись свои бии, которые выбирались всем родом. Кроме представителей трех жузов, существовали еще и так называемые «ақ суек» – это представители высшего класса. Во всех народных сборищах, собраниях баи, султаны и весь остальной народ обязательно первое слово предоставляли биям трех жузов, затем высказывались остальные по возрасту и социальному положению. В этом фильме представлены два рода. Это род Шекты, его старейшина отец Жибек – Сарлыбай и род Жагалбайлы, его старейшина отец Толегена – Базарбай. В фильме есть такой эпизод: Бекежана, убившего Толегена, представители трех жузов приговаривают к высшей мере наказания: навсегда изгнать из рода. Весь народ поддерживает это решение старейшин. И все женщины, подходя по очереди к связанному Бекежану, плюют ему в лицо, выражая тем самым свое презрение к нему. 
Итак, на примере фильма «Кыз Жибек» нам представилась возможность узнать целый мир культуры кочевников, их духовную и нравственную целостность, обычаи, обряды и традиции. 
Наглядным примером народного мудреца-сказителя – «жырау» здесь является друг Толегена – Шеге. По словам французского философа двадцатого века Рене Генона, кочевники достигли исключительного совершенства в искусствах, не требующих материального воплощения: музыка, музыкально-поэтические состязания (айтысы, тартысы), острый ум, мудрость, образованность, богатая, красивая речь, присущая великому казахскому народу и самым мудрым и справедливым народным судьям-жырау. Творческий облик жырау связан с положением, который они занимают в обществе. Жырау не говорит не по существу, не вмешивается в будничные дела, по мелочам не выступает. Только на великих собраниях в дни тяжелых и больших смут он выступает перед собратьями, воздействуя на них силой своего поэтического слова. Жырау затрагивает важные политические и общественные проблемы, стремится дать объяснения происходящим в округе изменениям, во Вселенной. Выступает по вопросам морали, этики и т. д. Основа лирических сказаний жырау-толгау, это чувства, эмоции не только самого жырау, но и всего народа. В них автор делится со слушателями откровениями своей души. Большое место в творчестве жырау занимают также стихи-посвящения, адресованные обычно конкретному властителю. В них восхваляются или высмеиваются его действия и поступки, даются советы и высказываются по поводу его положения в обществе. Все это авторы фильма передают через уста Шеге. 
О богатстве духовного мира казахского народа с его обычаями, традициями и ритуалами, пословицами и поговорками мы можем писать и спорить годами. Еще немало научных работ и трудов будут написаны и изучены нашими уважаемыми учеными, исследователями и историками. До истоков древнейшей и богатейшей культуры не только казахского, но и всего тюркского народа, который формировался веками и смог проделать величайший путь от первобытного общества до современности, включающий в себя различные трудности перехода из одной политической формации в другую, с годами бедствия, джута, климатическими изменениями, вряд ли кому удастся докопаться. Нашими предками было сохранено и донесено до наших времен богатая, национальная культура. И я уверена, что наше поколение сохранит этот богатый, духовный мир и «кладезь» обрядов, традиций, обычаев, пословиц, поговорок. 

ЛИТЕРАТУРА
1. Турсунов Е. Д. Древнетюркский фольклор: истоки и становление. Алматы: «Дайк-Пресс», 2001.
2. Безертинов Р. Н. Тенгрианство – религия тюрков и монголов. Казань: «Слово», 2004.
3. Мурад Аджи. Европа. Тюрки. Великая степь. М., 2004.
4. Аманов Б., Мухамбетова А. Казахская традиционная музыка и XX век. Алматы: «Дайк-Пресс», 2002.
5. Нарымбаева А. К. ТУРАН – Колыбель древних цивилизаций. Алматы, 2009.
6. Козыбаев М. К., Аргынбаев Х. А., Муканов М. С. Казахи. Историко-этнографическое исследование. Алматы: «Казахстан», 1995.