• Общество
• 20 Января, 2024

ЗВЕЗДНАЯ ЛИЧНОСТЬ НАЦИИ, ОБЩЕСТВА, ЭПОХИ

(к 125-летию К. И. Сатпаева)

Рашит КАРЕНОВ,
доктор экономических наук, заслуженный
профессор Карагандинского университета 
им. академика Е. А. Букетова, 
почетный работник образования РК
 

Славный сын казахского народа Каныш Имантаевич Сатпаев воплощал в себе лучшие черты ученого и человека, целиком отдававшего себя людям во имя процветания общества. Его жизнь и деятельность совпали с самыми напряженными годами становления и развития нашей страны, первых пятилеток, предвоенных лет, тяжелыми годами Великой Отечественной войны, послевоенного восстановления народного хозяйства. 

Основные достижения ученого и организатора науки К. И. Сатпаева:
– он разведал и создал Большой Джезказган, сыгравший столь решающую роль в Великой Отечественной войне; 
– при его активном участии была создана АН Казахстана, он стал первым и бессменным ее президентом, одновременно оставаясь с 1940 г. директором Института геологических наук республики. Благодаря инициативе и энергии Сатпаева Академия наук КазССР стала крупным научно-исследовательским центром;
– в его научном творчестве главным направлением были проблемы металлогении полезных ископаемых, он возглавил составление металлогенических и прогнозных карт Центрального Казахстана;
– как разносторонний ученый он живо интересовался фольклором, литературой; был истинным ценителем искусства; активно занимался общественно-политической деятельностью.
Научное наследие К. И. Сатпаева поистине грандиозно. Оно включает в себя 800 публикаций в области генеалогии рудных пород Казахстана, минералогии, геохимии, стратиграфии, тектоники, географии, экономики. Публиковал исследования в области истории и культуры. 
Экскурс в начальные годы жизни талантливого юноши, прошедшие в Баянаульском крае. К. И. Сатпаев родился на стыке XIX и XX веков (в 1899 г.) в Павлодарском уезде Семипалатинской области (ныне поселок Тендик Баянаульского района Павлодарской области). Он постиг грамоту у аульного муллы. Нареченный при рождении Габдул-Гани, с малых лет рос любознательным и смышленым. Как и положено мальчикам, рано научился держаться в седле, скакать на лошади. Из прогулок по степи нередко возвращался с карманами, набитыми камешками разных форм и цветов. Взрослые снисходительно улыбались его стремлению познавать природу через безмолвные камни. Тогда еще никто не знал, что ему со временем удастся сделать множество важных открытий. И, самое главное, именно он сыграет ключевую роль в становлении науки в родном Казахстане.
В 1911–1914 гг. Каныш получил начальное образование в русско-казахской школе в Павлодаре. Здесь под влиянием отца он с увлечением занимался арабским, персидским языками. Выучил стихи Хафиза, Саади, Навои. 
В 1914 г. поступил в Семипалатинскую учительскую семинарию. В 1918 г. – Каныш Имантаевич учитель педагогических курсов в Семипалатинске. В 1920–1921 гг. возвращается в Баянаул. Здесь он становится членом революционного комитета, одновременно исполняя обязанность судьи, как человек, имеющий вес в обществе.
В 1921 г., с приездом в Баянаул профессора Томского технологического института М. А. Усова и встречей с ним, была определена дальнейшая судьба Каныша. Все его планы в корне изменились, так как рассказы Усова о геологии, подземных кладовых земли заворожили молодого судью. Он покинул родных и поступил в Сибирский технологический институт в городе Томске. Учителями у него были Усов, Обручев и другие видные русские ученые.
Специальность геолога Каныш Имантаевич выбрал неслучайно. Он верил, что Казахстан богат на минералы. И в этой связи мечтал поставить все это на службу народа, будучи его первым геологом. Его мечта сбылась.
В 1926 г. с окончанием института завершилась для К. И. Сатпаева пора юности. Начиналась для него сложная дорога в Большую Жизнь.

Джезказганский период жизни и работы (1926–1940 годы)

Летом 1926 г., защитив дипломный проект по специальности инженер-геолог, Каныш Имантаевич поступил в распоряжение Центрального совета народного хозяйства республики. Молодой инженер получил назначение во вновь организованный трест «Атбасарцветмет» при ВСНХ СССР на должность начальника геологического отдела. Работая в тресте, он познакомился с обширными материалами – отчетами геологических экспедиций, расширил и углубил свои профессиональные знания.
Еще в студенческие годы К. И. Сатпаев мечтал о работе в Карсакпае. Дело в том, что Карсакпайский район становился центром новой жизни. В конце 1920-х годов здесь было закончено строительство медеплавильного завода. Также была сдана в эксплуатацию обогатительная фабрика. Был установлен «Кара казан» – первая отражательная печь для плавки джезказганской меди.
Осенью 1926 г. Каныш Имантаевич прибыл в Карсакпай. А в следующем году в газетах и журналах появились его социологические исследования о жизни Улытау – Джезказган – Карсакпайского края. В 1929 г. он c семьей переехал в Карсакпай.
Молодой инженер-геолог в Карсакпае не чувствовал себя периферийным специалистом. Он постоянно работал над собой, повышал свои знания. Поэтому в 1929 г. был назначен начальником и главным геологом отдела Карсакпайского комбината. Здесь он безвыездно проработал несколько лет, пока в начале 40-х годов его пригласили в Казахский филиал Академии наук СССР.
Период жизни Сатпаева в Карсакпае был связан с интенсивной научной работой и плодотворной практической деятельностью. Раскрылись его глубокие знания, так как был в постоянном творческом поиске. В 1929–1931 гг. Каныш Имантаевич составил широкую программу исследований Джезказган – Улытауского района. Изучив сохранившиеся материалы прежних геологических партий, он сделал вывод о наличии в районе Джезказгана огромных рудных запасов. 
В 1932 г. была опубликована первая монография К. И. Сатпаева «Джезказганский меднорудный район и его минеральные ресурсы». В ней были подведены итоги обширных геологоразведочных исследований в Джезказган – Улытауском районе, начиная с 1929 г. В ноябре 1934 года на сессии Академии наук СССР молодой ученый выступил с докладом «Медь, уголь, железные, марганцевые руды и другие полезные ископаемые Джезказган – Улытауского региона». В нем он всесторонне обосновал богатые перспективы Джезказганского месторождения и всего района, настаивал на целесообразности их скорейшего освоения.
Чтобы добиться государственной поддержки для финансирования предстоящих работ, в декабре 1934 г. Каныш Имантаевич был на приеме у С. Орджоникидзе. Народный комиссар тяжелой промышленности СССР поддержал инициативу настойчивого инженера-геолога из Казахстана. К 1937 г. на базе учтенных запасов меди была обоснована возможность строительства горнорудного предприятия. По общим запасом меди Джезказган не имел равных не только в СССР, но и во всем мире. Были учтены запасы меди, цинка, свинца и серебра. В 1938 году было принято решение о проектировании и подготовке к строительству Джезказганского комбината.
В целом за 15 лет работы в качестве главного геолога треста «Атбасарцветмет», а затем руководителя геологической службы Джезказгана К. И. Сатпаев накопил огромный опыт. В стране он стал известным хозяйственником, научным и общественным деятелем. Им был открыт путь для создания Большого Джезказгана. 

В трудных условиях военного времени

Именно тогда, когда мечты о Большом Джезказгане становились, наконец, реальностью, в судьбе К. И. Сатпаева произошел крутой перелом.
В 1940 г. ему за выдающиеся достижения в изучении Джезказганского района по совокупности работ была присуждена ученая степень доктора геолого-минералогических наук. В 1941 г. Сатпаев был назначен директором Геологического института Казахского филиала АН СССР. Через два месяца после этого назначения на него были возложены обязанности заместителя председателя Президиума Казахского филиала АН СССР по научной части. В том же году Каныш Имантаевич переехал в Алма-Ату, совпавший с началом Великой Отечественной войны (ВОВ).
В годы ВОВ особенно ярко проявились патриотические качества Сатпаева. Обстоятельства военного времени требовали интенсификации научных исследований в отраслях, связанных главным образом с оборонной промышленностью. Поэтому по инициативе ученого наращивается выплавка меди на Балхашском заводе за счет вовлечения в переработку руд Джезказгана. Он принимал активное участие в выборе места и обосновании строительства Карагандинского металлургического комбината. 
В трудных условиях военного времени Каныш Имантаевич свою кипучую энергию направлял на организацию поиска дополнительных источников сырья для развития металлургии. Особенно нужен был марганец, ибо выпуск специальной стали для брони танков невозможен был без особых марганцевых добавок. И когда фашисты оккупировали марганцевое месторождение Никополя, а затем наступлением на Северном Кавказе отрезали доступ к Чиатурскому месторождению, то встал вопрос, как восполнить потерю марганцевых руд для уральских танковых заводов.
К. И. Сатпаев предложил форсировать промышленную добычу разведанных им ранее марганцевых руд Джезды, одновременно ведя доразведку и подсчет запасов месторождения. Риск оправдал себя. 12 июня 1942 года, через 38 дней после начала строительства рудника, на Урал была отгружена первая партия джездинского марганца. Руду возили прямо на машинах навстречу идущим вагонам, которые с каждым днем все ближе подбирались к руднику по строящейся железнодорожной ветке. 
Значение легендарной истории освоения марганцевых руд Джезды подчеркивается на 248-й странице сборника очерков 3. Наурзбаевой «Четыре облака» (Алматы: Научно-образовательный фонд «Аспандау», 2017, 592 с.): «... В Джезды (до 1962 года – поселок Марганец) он открыл и добился разработки марганцевого рудника, который в годы войны давал 70% необходимого для производства броневой стали марганца в СССР. Если бы не «большая медь» Джезказгана, не Джезказганский горно-металлургический комбинат, не другие, разведанные К. Сатпаевым месторождения металлов, то у Советской армии были бы большие проблемы с огнестрельными припасами. Советская власть недаром осыпала академика-казаха всевозможными наградами, это была оценка его вклада в победу над Германией».
Таким образом, в 1941–1945 гг. Казахстан превратился в мощную опору страны в разгроме врага. Скорейшее открытие и разработка множества сырьевых ресурсов стратегических металлов для нужд обороны способствовали тому, что девять из десяти пуль были отлиты из казахстанского свинца. Больше половины танков и самоходных орудий были одеты в броню, в которую вплавлен отечественный молибден. Свыше одной трети гильз для патронов и снарядов, аппаратуры связи в действующей армии было создано из сплавов казахстанской меди. 

Превращение АН КазССР в крупный центр науки 

Со второй половины 1941 г. К. И. Сатпаев стоял у руля республиканской науки. В последующие годы его самоотверженный труд был устремлен к одной цели – подъему науки Казахстана.
В годы ВОВ в Казахстане размещались свыше 20 крупных научных институтов СССР. В этой связи интересны архивные материалы о заботе и конкретных мерах, которые были предприняты К. И. Сатпаевым в отношении ученых Москвы и Ленинграда, эвакуированных во время войны в Казахстан, об умелом использовании их знаний и опыта для создания всевозможных лабораторий, отделов, секторов в Казахском филиале АН СССР.
В результате всего за пять лет Казахский филиал АН СССР из сравнительно небольшого научного упреждения превратился в мощный центр передовой по тем временам науки. Рос и укреплялся филиал, в состав которого уже входило 15 научно-исследовательских институтов (против одного в 1941 г.), рос и его руководитель. В 1943 г. К. И. Сатпаев был избран членом-корреспондентом AH CСCP. 
Встал вопрос об организации в Казахстане республиканской Академии. Торжественное ее открытие состоялось летом 1946 г. Постановлением Правительства был утвержден первый состав Академии наук Казахстана, в который вошли 14 действительных членов и 16 членов- корреспондентов. На первом общем собрании Академии по предложению М. О. Ауэзова, Н. В. Павлова и Г. А. Тихонова первым президентом АН Казахской ССР был избран Каныш Имантаевич Сатпаев. 
Академия наук активно включилась в работу по восстановлению и развитию народного хозяйства после ВОВ. Все более весомым становился вклад ученых в реализацию государственных пятилетних планов. Много сил и энергии отдавал академик Сатпаев становлению и развитию международных связей Казахстана, укреплению и углублению сотрудничества казахских ученых с учеными России, Украины, Таджикистана, Узбекистана, Грузии, Киргизии. Признанием заслуг К. И. Сатпаева в этой сфере стало избрание его членом Президиума АН СССР. 
Следует отметить, что Каныш Имантаевич внес вклад и в развитие науки в соседних странах. Так, в 1951 г. Сатпаев по поручению Президиума Академии наук СССР принимал участие в организационной сессии Академии наук Таджикской ССР. На этой сессии Каныш Имантаевич был избран почетным членом Таджикской Академии наук.
Энциклопедическая образованность позволила К. И. Сатпаеву открыть новые академические институты. Это институт почвоведения, который провел огромную работу при районировании целинных и залежных земель, определив посевной клин республики, что во всех отношениях было полезным. Институт краевой патологии, который стал исключительным звеном при изучении последствий атомных взрывов, проведенных в Казахстане.
Наконец, создание института ядерной физики. Каныш Имантаевич говорил, что без ядерной физики настоящую науку делать невозможно.
Находясь на гребне славы, Сатпаев ­изучал последние достижения науки. Он лично участвовал во всех начинаниях. Собственноручно писал все важные документы, которые исходили от его аппарата. Систематически выезжал на промышленные объекты. Активно проводил научные сессии в Джезказгане, Караганде, Павлодаре, Гурьеве (теперешний Атырау) и в других городах с участием ученых и практиков.
Регулярно проводившиеся К. И. Сатпаевым выездные сессии академии промышленно важных регионах республики, организация научных баз в отдаленных районах – все эти мероприятия были подчинены одной цели: приблизить науку к запросам практики, сделать ее действенной силой. Например, важным событием в истории Большого Джезказгана стала объединенная научная сессия АН Казахстана по проблемам развития Джезказганского промышленного района, проведенная совместно с Казахским совнархозом, Министерством геологии и охраны недр, Карагандинским совнархозом, Джезказганским горно-металлургическим комбинатом в марте – апреле 1961 г. в городе Джезказгане. Главной задачей сессии было подытоживание результатов научно-исследовательских работ и достижений производственной практики.
К. И. Сатпаев стал ярким явлением в науке XX века. Его доброе слово, моральная поддержка, личный пример самоотверженной преданности делу открыли широкую дорогу казахстанцам, громко заявившим о себе в различных областях науки и искусства. Под непосредственным руководством Каныша Имантаевича выросли такие знаменитые личности, как Ш. Ч. Чокин (энергетик), Ш. Е. Есенов (геолог), К. М. Мынбаев (биолог), А. Х. Маргулан (археолог), А. С. Сагинов (горняк), Е. А. Букетов (металлург), Н. У. Базанова (физиолог), А. Д. Тайманов (математик), артист и режиссер Шакен Айманов и многие другие.
Как отмечает известный ученый, академик НАН РК Д. Кшибеков в статье «Спаситель Отечества» (Мысль, №11, 2019, с. 12–20), при К. И. Сатпаеве 7 казахстанских ученых стали героями Социалистического труда, 18 – лауреатами Ленинской премии, 47 – лауреатами Государственной премии СССР. Каныш Имантаевич уделял особое внимание молодежи, помогая им учиться.
Будучи президентом АН республики, К. И. Сатпаев во всем проявлял разумность, порядочность и трудолюбие. При нем наука Казахстана расцвела. Были созданы фундаментальные труды по всем ее отраслям. Произошло духовное возрождение народа. В науке Сатпаев видел мощную силу развития экономики и культуры общества.

Труды Сатпаева о культуре, литературе и искусстве 

Как в других отраслях науки, во всеохватывающем взоре К. И. Сатпаева находились: богатое устное народное творчество – фольклор, ряд проблем развития письменной казахской литературы, литературоведения и профессионального искусства. Многие его прогнозы, сказанные о литературе и искусстве, имели важное значение в научной разработке тех или иных вопросов, проблем филологии и искусствоведения.
В основательных научных работах К. И. Сатпаева по истории и археологии с целью исследования развития культуры, литературы и языкознания имеются уникальные высказывания об этнониме «казах», о высеченных на камнях родовых знаках (тамга) почти всех родов, обитавших на казахской земле. Кроме того, широко известна научному мири находка Каныша Имантаевича каменного памятника с надписью о втором походе Тамерлана в казахскую степь в 1391 году. Найденная Сатпаевым плита с надписью Эмира Тимура на вершине горы близ Улытау хранится сейчас в Эрмитаже в городе Санкт-Петербурге.
К. И. Сатпаев живо откликался на события культурной жизни республики – будь то премьера музыкального произведения, совещание работников кинематографии либо появление значительного литературного труда. В частности, общественности стали широко известны статье ученого, написанные по случаю присуждения Государственной премии M. O. Ауэзову за роман «Абай». По мнению, Каныша Имантаевичa, книга великого писателя явилась «подлинной энциклопедией всех многогранных сторон жизни и быта казахского народа во второй половине XIX столетия».
К. И. Сатпаев был одним из первых ученых, оценивших заслуги знаменитого поэта и философа Шакарима Кудайбердыулы в истории духовной культуры казахского народа. Благодаря Канышу Имантаевичу один из трудов Шакарима, который знал восточную, западноевропейскую и русскую литературу, развивая традиции великого Абая, вошел в научную орбиту. Сатпаев не только знал и ценил труды Ш. Кудайбердиева, возможно, и видел его. Встречался с ним в бытность в Семипалатинске. В те годы, когда молодое дарование учился в Семипалатинской учительской семинарии, Шакарим жил там. Он был известной и уважаемой личностью.
Каныш Имантаевич от отца рано узнал о научных открытиях и подвигах Чокана Валиханова, о его широкой эрудиции и образованности. Впоследствии Сатпаев стал одним из первых чокановедов в Казахстане. Будучи студентом, анализируя труды Ч. Валиханова, «блистательного метеора» своего времени, Сатпаев познакомился с эпосом о Eдигe батыре (1352–1419). Он стал редактировать записанный Ч. Валихановым текст эпоса, очистив его от арабских, татарских и персидских заимствований. Тем самым подготовил эпос к публикации на основе новой казахской орфографии. Сказание об Едиге, отредактированное К. Сатпаевым, с его предисловием, в 1927 году было издано в Москве.
Исследование всемирно известным путешественником, этнографом, просветителем Чоканом Валихановым фольклора, в частности, эпоса «Ер Едиге», стало своеобразной школой для Каныша Имантаевича. По этому поводу его дочь, доктор филологических наук, профессор Ш. К. Сатпаева в своей книге «Свет очага» (Алматы: ТОО «Издательский дом Қазақстан», 1999, 184 с.) пишет: «... Причиной, пробудившей меня заняться тогда Сказанием об Едиге, было мое общее увлечение материалами устного народного творчества в 1920–1924 гг., в период моей работы народным судьей в Баянаульском районе и в ранние годы студенчества. Бывая часто и подолгу в степи в годы судейства (1920–1921), по болезни и студенческим практикам (1922–1924), я в те годы со значительным интересом собирал и записывал образцы устного народного творчества казахов. О некоторых из них писал статьи в газетах. В эти же годы я урывал время и для ознакомления с некоторыми из выдающихся образцов народного фольклора, по материалам, хранящимся в Сибири и богатой библиотеке Томского государственного университета. Среди них своим богатством языка, образностью стихотворных форм и обилием историко-этнографического материала меня особенно поразило Сказание об Едиге, в варианте, записанном Ч. Валихановым и позже опубликованном проф. П. М. Мелиоранским. Особенно примечательно было при этом то, что в этом варианте совершенно опущены эпизоды войн Едиге против Руси и Литвы, и весь сюжет Сказания целиком посвящается междоусобной борьбе внутри Золотой орды, между ханом Тохтамышем и Едиге.
Предисловие к рассматриваемому Сказанию об Едиге, изданному в 1927 году, было составлено мною на казахском языке. Я его сейчас с возможной точностью и полнотой перевел также на русский язык. Таким образом, можно полностью ознакомиться с его содержанием, как в оригинале, так и в переводе на русский язык».
На 12-й странице книги Т. М. Альжанова и М. К. Сатпаевой «Каныш Сатпаев – сын Земли казахской (Алматы: НИЦ «Ғылым», 2002, 176 с.) подчеркивается, что: «С юных лет Каныш Имантаевич увлекался музыкой. Он прекрасно играл на домбре, гитаре, любил петь казахские и украинские песни. Известный музыковед-фольклорист А. В. Затаевич впервые услышал в исполнении Каныша Имантаевича и записал двадцать пять казахских песен. Позже они были опубликованы в сборнике «500 казахских песен и кюев», изданном в 1931 году». Примечательно то, что Сатпаев сам написал научные комментарии к этим песням.
Между прочим, будучи президентом Академии наук, Каныш Имантаевич уделял постоянное внимание развитию музыковедения. Он создал при AH КазССР сектор музыки, который, выполняя наказы Сатпаева, ежегодно проводил плановые экспедиции по республике пополняя музыкальные фонды новыми записями песен и кюев. В 1955 г. на их основе был выпущен академический музыкально-этнографический сборник («Народные песни Казахстана»). После выхода в свет этого сборника академик дал указание, в какие организации и кому лично следует послать этот музыкальный альбом, содержащий 200 нотных записей старинных и современных песен.

Создание металлогенической карты Казахстана

Жизненный путь Сатпаева не всегда был усыпан розами. У ученого были годы несправедливых гонений, огорчений и невзгод. Но Каныш Имантаевич всегда был убежденным оптимистом. Он никогда не терял веры в себя, стойко боролся за правду!
Как известно, в декабре 1950 г. в газете «Правда» была опубликована статья «За марксистко-ленинское освещение вопросов истории Казахстана». После появления статьи оргвыводы последовали незамедлительно.
Разгромной критике подвергся Институт истории АН республики. Был осужден и этапирован в один из дальних лагерей ГУЛАГа замечательный ученый-историк Ермухан Бекмаханов. Репрессиям подверглись известные ученые-обществоведы Кажым Жумалиев и Есмагамбет Исмаилов, еще раньше та же участь постигла академика-геолога Михаила Русакова. Были лишены работы и подверглись гонениям многие казахстанские писатели, ученые, журналисты, художники. В буржуазном национализме обвинили писателя Мухтара Ауэзова, композитора Ахмета Жубанова...
«Высокая инстанция» потребовала от президента Академии проведения крутой чистки, а по существу, разгона руководящих кадров казахстанской науки. Сатпаев отказался и тем самым определил свою дальнейшую участь. Началась травля первого казахского академика.
В ноябре 1951 г. на закрытом бюро ЦК КП(б) Казахстана К. И. Сатпаев был освобожден от должности президента Академии наук КазССР. На бюро ему было предъявлено три обвинения:
а) сокрытие своего социального происхождения при вступлении в члены ВКП (б);
б) неосуждение ошибочности издания в 1927 г. в Москве под его редакцией и с предисловием фольклорного Сказания об Едиге;
в) засорение кадров Академии наук КазССР чуждыми элементами.
Так, в конце 1951 г. завершился первый этап упорного многолетнего труда Каныша Имантаевича по организации науки Казахстана и созданию республиканской Академии наук. Впереди его ждал нелегкий путь, так как нужно было в самых высоких инстанциях доказывать несостоятельность предъявленных ему обвинений.
B условиях напряженной идеологической обстановки мудрый ученый проявил выдержку. Он не отказался от своих жизненных принципов, творчески решал возникшие проблемы, не перекладывая вину на других. Как следствие, справедливость восторжествовала. Через три года он был полностью реабилитирован. Летом 1955 г. Сатпаев вновь возглавил Академию наук Казахстана, оставаясь ее бессменным президентом до конца своей жизни.
Деятельность К. И. Сатпаева в заключительный период его жизни поражает масштабностью замыслов, широтой постановки задач, настойчивостью в их решении. В частности, именно в эти годы выдающийся ученый продолжал с неослабным вниманием и настойчивостью всячески содействовать осуществлению работ по геологическому картированию территории Казахстана. В результате итогом, венцом всей научно-геологической деятельности К. И. Сатпаева явилось создание металлогенических прогнозных карт Центрального Казахстана масштаба 1:500000. В самой идее, воплощенной в этих картах, в организационном подходе к осуществлению поставленных задач и достижению намеченной цели проявились выдающиеся качества знаменитого ученого: огромный организаторский талант; понимание, высокой ответственности талантливого исследователя перед великими тайнами Природы, которые человек этот решился расшифровать во блага людей; колоссальный авторитет руководителя, способного привлечь к работе коллектив, имя которому – геологические службы Казахстана.
Вплотную проблемами, связанными с составлением металлогенических прогнозных карт Центрального Казахстана, Сатпаев занялся лишь в 1952 г., когда, будучи в конце 1951 г., отстраненным от руководства Академией наук, смог уделять достаточное внимание вопросам геологии. Буквальный перевод слова «металлогения» означает рождение металла. Этот раздел учения о полезных ископаемых рассматривает закономерности размещения рудных месторождений в земной коре. Для этой грандиозной работы ученый привел в движение родной ему коллектив Института геологических наук. Итогом напряженнейшей коллективной работы стала не имеющая аналогов в мировой практике прогнозная карта Центрального Казахстана – 280 геологических и геолого-металлогенических отдельных листов и пояснительные записки к ним общим объемом 36 увесистых томов. Своеобразный компас-путеводитель для геологов-практиков и ученых Казахстана. 
В целом работы К. И. Сатпаева по металлогеническому анализу материалов по Центральному Казахстану, комплексное и многолетнее изучение Джезказгана позволили установить закономерности рудопроявлений. Это расширило возможности прогнозирования запасов полезных ископаемых, явившись весомым плодом сатпаевского метода комплексной структурно-региональной металлогении. Благодаря научной и практической ценности металлогенических исследований, коллектив геологов-авторов «Металлогенических и прогнозных карт Центрального Казахстана» во главе с академиком Сатпаевым в 1958 г. был удостоен Ленинской премии.
В фотокниге «Родина Сатпаева» (Алматы – Павлодар: «Жибек жолы», 1999, 336 с.) приводится мысль, высказанная в свое время знаменитом ученым: «У нас в Казахстане ведущим направлением развития геологической науки стала металлогения. Bсe остальные направления геологической науки развиваются в гармоническом единстве с металлогенией и для металлогении». 
По опыту Центрального Казахстана разработанный Сатпаевым комплексный метод формационного металлогенического анализа и прогноза месторождений распространился на всю республику, а далее должен был и на весь мир. В тезисах доклада на Международном геологическом конгрессе в Дели основоположник металлогенических и прогнозных обобщений К. Сатпаев излагал свое учение о металлогении. Он гордился, что эта новая отрасль геологической науки родилась в нашей стране. К сожалению, преждевременный уход из жизни не дал возможность Канышу Имантаевичу распространить на весь мир свое новое учение о закономерностях размещения полезных ископаемых в земной коре.

О человеческих качествах

К. И. Сатпаев отличался исключительным умением располагать к себе. Беседуя с ним, каждый чувствовал себя свободно и просто. Очень быстро человека переставала смущать то, что его собеседник – большой ученый.
Ставший после смерти Сатпаева президентом Академии наук Казахстана, академик Шафик Чокин в своих мемуарах «Четыре времени жизни» (Алма-Ата: Балауса, 1992, 336 с.) описывает интересный эпизод из жизни замечательного ученого: «Люди к нему тянулись. Всем было с ним хорошо. И тем, кто знал его давно, и тем, с кем он и успел только переброситься парой слов. Для каждого человека, какого бы рода и звании он ни был, у него было припасено доброе слово. Многие же считали его своим близким другом. И случайный прохожий, и технический работник академии. Одной из главных радостей жизни была для него радость человеческого общения. Его обаяние, создававшее вокруг него неодолимое поле тяготения, прекрасно отвечало этой счастливой потребности. О его доверчивости и щедрости при жизни ходили легенды. Откуда что берется? Никогда не думал плохо о людях, но что до веры в человека, возводимой Сатпаевым в абсолют, то порой она и меня выводила из себя. Верил он в человеческое, верил в безграничные возможности человека. Считал, что любого можно сделать ученым, творцом. Говорил, что судьба человека в руках воспитателя. Он не гнушался потерять время на разговор со случайным проходимцем. Выслушает, даст совет, так и еще деньгами снарядит на дорожку. Зарабатывал он на жизнь прилично. Но деньги порой у него уплывали во все стороны еще в день получки. Он держал в памяти всех остро нуждающихся и нередко поручал кассиру, не взяв себе ни копейки, развезти зарплату по заготовленному списку. Не знаю, какая бы еще женщина не сочла мужа за это блаженным, не говоря уже о терпении. Чтобы мужчине вести подобный образ жизни, надо не только не обращать внимания на недоумение коллег и близких, но и иметь понимание своих поступков в семье».
Жизнь Каныша Имантаевича Сатпаева, светоча науки и разума, друга и товарища многих, оборвалась 31 января 1964 года, на 65-м году жизни. Его кончина стала горем для всей казахской земли, ибо народ питал к нему безграничную любовь. Разносторонний ученый, беспокойный искатель считал высшим идеалом своей жизни служение народу. Не зря его деятельность на благо своего народа была высоко оценена правительством страны. Он был награжден четырьмя орденами Ленина, орденом Отечественной войны, медалями. Выдающийся ученый являлся лауреатом Ленинской и Государственной премий. 
Имя К. И. Сатпаева присвоено Джезказганскому горно-металлургическому комбинату, городу в Улытауской области, Институту геологических наук республики, малой планете астероиду, одной из вершин Джунгарского Алатау и т. д. Сегодня имя Сатпаева носят многие проспекты, улицы, школы Республики Казахстан.
Имя Человека, сумевшего органически соединить в себе, в своей могучей натуре высь родных гор, раздолье и ширь степей, мудрость своего народа, заняло достойное место в истории Казахстана. Поэтому цитируя известного писателя Стефана Цвейга, вспоминая его книгу «Звездные часы человечества», можно смело утверждать: Каныш Имантаевич Сатпаев был звездной личностью нации, общества, эпохи.

Редакция журнала «Мысль» выражает глубокие соболезнования родным и близким в связи с безвременной кончиной нашего автора, доктора экономических наук, профессора Рашита Саттаровича Каренова. Его жизненный путь будет примером настоящего служения Родине для его последователей и потомков! Светлая память!