• Геополитика
  • 05 Августа, 2019

О ГИБРИДНЫХ УГРОЗАХ

Мурат ТУЛЕЕВ, кандидат политических наук, эксперт Центрально-Азиатского корпуса развития

Одной из характерных тенденций, порожденных глобализацией, является наращивание невоенного спектра вызовов и угроз международной, региональной и национальной безопасности, часть из которых имеют принципиально новое качество. 

Как известно, в условиях применения гибридных методов борьбы то или иное государство в течение длительного времени подвергается воздействию информационно-когнитивных технологий. Эти технологии направлены на дестабилизацию государства, его внутреннего состояния посредством целенаправленного воздействия на культурно-мировоззренческую сферу с внедрением подрывных идей в общественное сознание, на ухудшение социально-экономического положения, манипулирование оппозиционными силами. В арсенал гибридных методов борьбы входят экономические санкции, информационная война, инициирование возможных конфликтов по периметру национальных границ и внутри страны, активизации «пятой колонны», проведение террористических актов. Конечной целью гибридных методов борьбы является создание условий для «цветной» революции, которая сможет ослабить институты государственной власти и создает условия для свержения легитимного руководства с последующей передачей власти марионеточному правительству. Основная идея невоенных способов борьбы за пространство – навязать потенциальному противнику программируемый образ мира, подчинив тем самым систему его управления. При проведении гибридной войны информационное воздействие способно изменить главный геополитический потенциал государства – национальный менталитет, культуру, моральное состояние людей. Цель гибридных методов борьбы – нарушение развития государства как самостоятельного субъекта, усиление конфронтации как внутри страны, так и на международном уровне, замена властных элит и поддержка оппозиционеров, готовых действовать в рамках модели внешнего управления. Следует отметить, что в последние годы на Западе гибридные угрозы изучаются не только в теоретическом аспекте, их применение все больше переносится в практическую плоскость. Понятие «гибридная война» впервые появилось в военных документах США и Великобритании в ХХI веке. Оно означает подчинение определенной территории с помощью информационных, электронных, кибернетических операций в сочетании с действиями вооруженных сил, специальных служб и интенсивным экономическим давлением. Наиболее удачное определение понятию гибридной войны дано в 2015 году в ежегодном лондонском издании Международного института стратегических исследований Military Balance: «Использование военных и невоенных инструментов в интегрированной кампании, направленной на достижение внезапности, захват инициативы и получение психологических преимуществ, используемых в дипломатических действиях, масштабные и стремительные информационные, электронные и кибероперации, прикрытие и сокрытие военных и разведывательных действий в сочетании с экономическим давлением» [1]. Начальник Генерального штаба Вооруженных сил России генерал армии Валерий Герасимов в статье, опубликованной в газете «Военно-промышленный курьер», заявлял: «в современных конфликтах все чаще акцент используемых методов борьбы смещается в сторону комплексного применения политических, экономических, информационных и других невоенных мер, реализуемых с опорой на военную силу. Это так называемые гибридные методы» [2]. Цель гибридных методов борьбы заключается в достижении политических целей с минимальным вооруженным воздействием на противника, преимущественно за счет подрыва его военного и экономического потенциала, информационно-психологического давления, активной поддержки внутренней оппозиции, партизанских и диверсионных методов. В качестве примера можно привести конфликт в Сирии. На его первом этапе внутренние сирийские противоречия были трансформированы в вооруженные выступления оппозиции. После чего этим действиям при поддержке иностранных инструкторов был придан организованный характер. Впоследствии в противоборство с правительственными войсками вступили террористические организации, снабжаемые и направляемые из-за рубежа. В качестве форм и способов ведения «гибридных действий» рассматриваются: – информационные операции, проводимые в целях воздействия на органы государственного и военного управления противника, для введения его в заблуждение, нарушения обмена данными и провоцирования на принятие выгодных для себя решений; – психологические операции, направленные на подавление морально-психологического состояния населения и боевого духа противника, создание в обществе атмосферы недоверия и формирование мотивации к деструктивным действиям; – кибернетические атаки на государственную и коммерческую инфраструктуры с целью выведения из строя или затруднения работы критически важных объектов противника, а также получения несанкционированного доступа к «чувствительной» информации; – экономическое эмбарго, прекращение инвестиций, прерывание поставок энергоносителей, блокирование товарооборота в отношении государств, создающих препятствия для достижения целей «гибридных операций»; – протестные акции оппозиционных движений и другие деструктивные действия в структурах местной власти и поддерживающих курс на самоопределение территории; – вооруженные нападения и диверсионные действия, осуществляемые сепаратистскими силами и террористическими структурами, а также специальными воинскими формированиями без опознавательных знаков их государственной принадлежности [3]. Как известно, основными принципами ведения «гибридных действий» считаются своевременность, внезапность и скрытность. Начальная фаза данного типа войны, как полагают эксперты, заключается в умышленной дестабилизации внутриполитической обстановки в государстве, подкрепленной информационно-пропагандистской кампанией. Далее, в условиях обострения обстановки в кризисный район перебрасываются специальные подразделения с задачей взять под контроль ключевые объекты органов управления и информационно-коммуникационной инфраструктуры. В дальнейшем в зоне конфликта предполагается организация и ведение боевых действий вооруженными формированиями «местного ополчения» в сочетании с наращиванием масштабов пропагандистской деятельности и организации противоборства в киберпространстве. После взятия под контроль части территории противостоящей стороны проводятся мероприятия по законодательному закреплению ее нового статуса, изменению политического устройства, размещению здесь на постоянной основе частей и подразделений регулярных вооруженных сил. При исследовании данной проблематики с вышеуказанным алгоритмом действий необходимо обратить внимание на то, что комплекс гибридных угроз обладает рядом характеристик, обеспечивающих его эффективное применение на всех этапах гибридной войны [4]. Следует отметить основные характеристики гибридных угроз на современном этапе. К ним относятся: внутренние угрозы, это когда то или иное государство проявляет неспособность эффективно решать насущные вопросы и задачи общества, обеспечивать безопасность, а также материальное и духовное развитие каждого гражданина. Во многих государствах в современных условиях актуальность этому виду угроз придают коррупция, неразвитость системы сдержек и противовесов между всеми тремя ветвями власти, которая должна обеспечивать защиту интересов государства и его граждан, несовершенство и несправедливость социально-экономических отношений. Внешними источниками гибридных угроз служат государственные и негосударственные структуры, использующие свои возможности для подрыва экономики страны-мишени, оказания военного давления, проведения подрывных информационно-психологических операций. Комплексный характер гибридных угроз усложняет задачу вскрытия их источника, который, как правило, является анонимным. Создаваемая таким путем неопределенность позволяет существенно замедлить целенаправленную ответную реакцию со стороны страны, подвергшейся нападению, или международного сообщества [5]. Таким образом, следует отметить, что гибридные угрозы являются признаком непосредственной опасности нанесения ущерба государству или коалиции государств. При этом прогнозирование угроз не позволяет точно определить их содержание или тяжесть наносимого ущерба. Соответственно планирование действий и необходимых ресурсов для парирования гибридных угроз связано с рядом неопределенностей. Как известно, гибридные угрозы – это многоуровневое и динамическое сочетание обычных и иррегулярных сил, террористических и криминальных элементов, националистических и псевдорелигиозных организаций, которые используются согласованно для достижения подрывных целей. Важным источником гибридных угроз являются правительственные и неправительственные организации, осуществляющие подрывные действия в административно-политической, финансово-экономической и культурно-мировоззренческой сферах, в киберпространстве и в социальных сетях. Появление феномена гибридной войны, который заявил о себе как важная составляющая военных стратегий в конце 90-х – начале 2000-х годов, придает новое качество современным конфликтам. Свойство многомерности предопределяет трансформацию количественных изменений в качественные по мере развития стратегий, сил и средств современных конфликтов. Это свойство связано с новыми измерениями гибридной войны, главными из которых являются: – характер конфликта, который ведется с использованием военных и невоенных форм воздействия с упором на идеологические средства и современные модели «управляемого хаоса»; – применение стратегии измора, что придает конфликту затяжной перманентный характер; – игнорирование норм международного права, определяющих понятие «агрессия», в такой войне не существует понятий «фронт» и «тыл». Специалистами RAND Corporation была разработана классификация войн четырех поколений: 1) войны первого поколения с применением линейной тактики; 2) войны второго поколения, которые носили в основном позиционный характер; 3) войны третьего поколения, их иначе называют маневренными; 4) войны четвертого поколения, когда главная цель - морально подчинить противника [6]. Войны четвертого поколения включают в себя стратегические информационные войны второго поколения. Они представляют собой принципиально новый тип стратегического противоборства, вызванный к жизни информационной революцией, вводящей в круг возможных сфер противоборства информационное пространство и ряд других областей (экономику, культуру и т.д.) [7]. Эти войны предусматривают уже иной подход: создание атмосферы бездуховности, манипулирование общественным сознанием и политической ориентацией населения страны; дезинформацию граждан о работе государственных органов, подрыв их авторитета, дискредитацию органов власти противника и т.д. В основу определения войн четвертого поколения положен тезис о том, что к этому поколению относятся все формы конфликта, в которых одна из сторон не желает или не может использовать традиционные (симметричные) средства и методы, делая ставку на нетрадиционные асимметричные средства. Характерной чертой стратегии войны четвертого поколения является активное использование негосударственных и невоенных субъектов. Чаще всего это оппозиционные силы данной страны, неправительственные объединения. Войны четвертого поколения стирают грань между гражданским лицом и кадровым военным. При этом война никогда не объявляется, между противниками внешне могут быть даже вполне дружеские отношения. Государство-агрессор рекрутирует, вооружает, обучает и финансирует оппозиционный негосударственный субъект. Совместно они планируют подрывные операции как с применением оружия (революции), так и без его применения (акции, пикеты, информационные атаки). Данным субъектам оказывается широкая медийная поддержка. После отработки войн четвертого поколения на практике (в Югославии, Египте, Тунисе и других странах) данный феномен с точки зрения технологий в публицистике будет назван «цветными революциями». С точки зрения теории войн четвертого поколения брали за основу теорию «управляемого хаоса». Таким образом, войны четвертого поколения – это война эффектов: тот, кто сможет просчитать эффекты более высоких порядков, тот сможет подчинить себе противника. В XXI веке для решения геополитических проблем нет необходимости прибегать к оружию, провоцировать военные конфликты, прибегать к военной агрессии. Все можно решить в рамках информационного противоборства, который является одним из основных элементов современной гибридной войны. Эксперт по данной проблематике А. В. Манойло дает такое определение: «Гибридная война - широкий диапазон действий, осуществляемых противником с использованием военных и иррегулярных формирований с одновременным привлечением гражданских компонентов» [8]. Генеральный директор Центра стратегических оценок и прогнозов С. Н. Гриняев определяет гибридную войну как форму военных действий с вовлечением в конфликт разнородных по составу, средствам, уровню и характеру подготовки сил. Гибридная война на практике представляет собой то, что произошло в Ливии и Сирии: использование технологий информационной войны, подготовка повстанцев, цветные революции, непосредственное военное вторжение и еще множество технологий [9]. На основании анализа исследований ряда экспертов по гибридным методам борьбы необходимо сделать следующие выводы: Во-первых, концепция нетрадиционных гибридных войн подразумевает, что иррегулярный противник действует не самостоятельно, а при непосредственной негласной поддержке со стороны третьих стран или организаций (НПО, частные армии, корпорации и т. д.). Заинтересованное государство или организация финансирует вооруженное формирование, обучает его бойцов, поставляет оружие и боеприпасы, оказывает политическую поддержку и помогает ему иными способами. Данная концепция применялась на практике при смене власти в Ираке, Сирии и Ливии. Во-вторых, феномен описываемой скрытой гибридной войны стал возможен лишь в условиях развития современных технологий. Анализ мирового опыта показывает, что сегодня прямая агрессия перестала быть единственным средством доминирования. В связи с этим современная наука постепенно сосредотачивается на изучении непрямых форм противоборства, уделяя особое внимание информационным войнам.

2225 раз

показано

0

комментарий

Подпишитесь на наш Telegram канал

узнавайте все интересующие вас новости первыми

МЫСЛЬ №2

20 Февраля, 2024

Скачать (PDF)

Редактор блогы

Сагимбеков Асыл Уланович

Блог главного редактора журнала «Мысль»