• Культура
  • 31 Декабря, 2020

КРИТИКА И БИБЛИОГРАФИЯ НА СТРАНИЦАХ ЖУРНАЛА «ӘДЕБИЕТ ЖӘНЕ ИСКУССТВО»

Коммунистическая партия всегда проявляла и проявляет неустанную заботу о развитии советской литературы и искусства. XIX съезд партии поставил перед писателями, художниками, композиторами, работниками кинематографии важную задачу – поднять на новую, высшую ступень нашу литературу и искусство, глубже изучать жизнь советского общества, создавать крупные художественные произведения, достойные великого народа.

Дальнейший рост советской литературы в значительной мере зависит от наличия боевой, принципиальной, партийной критики и библиографии. Литературная критика призвана вести неустанную борьбу за высокий идейный уровень выпускаемых книг и брошюр, повышать требовательность к качеству произведений, усиливать борьбу против безыдейности, серости, халтуры. Критика и библиография должны быть направлены на поддержку всего передового в литературе, на борьбу против проявлений чуждой идеологии, на воспитание в наших людях чувств советского патриотизма, пролетарского интернационализма, дружбы народов.

Коммунистическая партия неоднократно обращала внимание советской общественности, работников печати на вопросы литературной критики и библиографии. В постановлении ЦК ВКП(б) от 26 сентября 1940 года указывалось, что литературная критика и библиография являются серьезным орудием пропаганды и коммунистического воспитания. Центральный комитет обязал нашу печать регулярно публиковать рекомендательные списки книг и статьи о наиболее важных литературных произведениях, а также обеспечить рецензирование всей литературы, выпускаемой местными издательствами.

Из всего этого вытекает, что отдел критики и библиографии в газете, журнале – один из важных участков идеологической работы. Поэтому правильно поступает редакция журнала «Әдебиет және искусство» («Литература и искусство») – орган Союза советских писателей Казахстана – уделяя значительное место вопросам критики и библиографии. В последних 12 номерах журнала напечатано 20 статей, в которых разбираются сборники избранных произведений, отдельные произведения писателей и поэтов республики, вопросы детской литературы, мастерства, развития драматургии и т. д.

Обстоятельная статья М. Сарсекеева (№ 5, 1953 г.) посвящена сборнику избранных произведений Таира Жарокова. Таир Жароков пишет 25 лет. Стремление живо и оперативно откликаться на события наших дней – характерная черта творческой биографии поэта. Но в творческой биографии поэта, к сожалению, немало неудач, и глубокий анализ его произведений, принципиальная критика ошибок, прямое и ясное указание на характер и причины их – крайне необходимы.

М. Сарсекеев убедительно доказывает идейную невыдержанность и художественную неполноценность многих поэм и стихов Таира Жарокова, включенных в сборник избранных произведений. К ним, в частности, относятся поэмы «Нарын» (1937–1940 гг.), «Песнь о Зое», «Хлеб» (1946 г.).

Избрав сюжетом поэмы «Нарын» участие казахского народа в гражданской войне, поэт не сумел ярко показать жизнь аула в то бурное время, не создал типичных образов людей, поднятых на борьбу Великой Октябрьской социалистической революцией. Образы положительных героев поэмы бледны и неубедительны, поступки их мало оправданы. Живое действие, увлекательную сюжетную линию поэт заменил скучными описаниями случайных и нехарактерных явлений и предметов, трескучими и бессодержательными фразами. Отсюда – композиционная рыхлость поэмы.

В поэме «Песнь о Зое» поэта больше занимает не богатство духовного мира советской девушки, решившейся во имя защиты Родины на героические подвиги, а ее внешность. Зоя Таира Жарокова – не близкая нам, жизнерадостная комсомолка, а восточная фольклорная красавица. Не показав внутреннего облика советской девушки, поэт перечислил в рифмованных строчках факты из жизни Зои, превратив, таким образом, поэму в скучный очерк.

Маленькая поэма «Хлеб» посвящена уборке урожая. Радостно и напряженно трудятся колхозники на уборке богатого урожая. Вдруг на горизонте показывается туча. Колхозники, увидев ее, теряются, приостанавливают, якобы, работу и смотрят на тучу. Теряется и председатель колхоза. В этот момент приезжает парторг Абиш. Вспомнив тяжелый случай, происшедший с ним на фронте, он произносит перед колхозниками вдохновенную речь. Колхозники после этого сразу же принимаются за работу. Обрадованный председатель хлопает Абиша по плечу. Таков довольно примитивный, надуманный сюжет этого произведения. В поэме много общих фраз, ничего не выражающих строф, много риторики, значительное место занимают скучные дифирамбы хлебу, весь смысл которых сводится, как в известной песенке «О водовозе», к тому, что без хлеба «и ни туды, и ни сюды».

Рядом с этими произведениями, написанными позднее, опубликованы замечательная, полная вдохновенной поэзии поэма «Солнце заговорило», посвященная нашим летчикам, и удачная поэма «Поток», в которой рельефно выведены образы людей, поднятых Советской властью со дна жизни, показаны их труд и борьба с классовыми врагами, создан сатирический образ буржуазного интеллигента, врага народа.

Но почему так неровно творчество Таира Жарокова, почему рядом с хорошими произведениями он публикует примитивные, серые, почему поэт не только не растет творчески, но даже не может достигнуть уровня тридцатых годов, когда им была создана, например, поэма «Поток»?

Критик М. Сарсекеев не вскрывает причин неудач поэта; он и не мог вскрыть их, потому что рассматривает каждое произведение поэта вне связи с развитием казахской советской литературы. По существу вся его статья представляет сумму разрозненных рецензий на отдельные произведения. Если бы критик рассматривал каждое произведение в связи со всем предыдущим творчеством поэта, он легко бы заметил уже в ранних его произведениях зародыши тех ошибок, которые позднее приняли слишком большие размеры и определили судьбу таких произведений, как «Нарын», «Песнь о Зое», «Хлеб».

В первой главе поэмы «Поток» поэт сразу представляет читателю своего героя. Маленький мальчик стоит возле лачуги и задумчиво смотрит вдаль. Весь его облик говорит о глубокой печали. Ничто не радует его. Воспоминания о трагической смерти отца от рук убийц, тяжелая, полная лишений, жизнь навевают грустные думы.

От этого колорита грусти и обездоленности поэт неожиданно переходит к воспеванию красот Ала-Тау. Зачем понадобилось это? Поэт говорит, что мальчика совершенно не занимали величие и прелесть природы. Но коли не занимали, зачем воспевать? Неуместные отступления от темы, описания нетипичных, случайных явлений и предметов, в поэме «Поток» занимают относительно немного места. В поэме «Нарын», написанной позднее, поэт не освобождается от этих ошибок, а усугубляет их.

Героиня поэмы «Поток» Жамал – сирота, воспитанная Советским государством. Она инженер связи. Поэт стремится показать ее в труде. Это хорошо. Но увлекшись внешностью своей героини, Таир Жароков доходит до вульгаризации, пошлого натурализма. В поэме «Песнь о Зое» этот недостаток принимает еще более широкие размеры.

В поэме «Поток» конфликт между Кайсаровым и Ордабаевым занимает столько же места, сколько ритори­ческое и скучное воспевание паровоза. Эта склонность к риторике еще ярче ощущается в поэме «Хлеб».

Творческие неудачи Таира Жарокова объясняются тем, что он, в результате отсутствия своевременной, принципиальной критики отдельных недостатков его ранних, в целом удачных произведений, а порою неоправданного восхваления раннего его творчества, самоуспокоился, прекратил творческие искания, перестал учиться, изучать жизнь, марксистско-ленинскую науку, русскую и советскую литературу, отстал от возросших эстетических запросов советского читателя. Но, рецензируя сборник избранных произведений поэта, М. Сарсекеев об этом умалчивает.

Рецензия И. Дуйсембаева «Роман о строителях новой жизни» (№ 4, 1953 г.) посвящена одному из крупных явлений казахской литературы последних лет – роману Г. Мустафина «Караганда». Естественно, что статья, дающая оценку художественному произведению, сама должна быть высококвалифицированной. Но рецензия И. Дуйсембаева не является такой. Автор не дал анализа идейных и художественных достоинств романа. По существу вся его статья представляет вялый пересказ содержания произведения Г. Мустафина.

Сейчас вряд ли найдется такой писатель, который не старался бы в романе о строителях новой жизни показать рост советского человека. И дело не только в том, что Г. Мустафин показал его, а в том, насколько убедительно он это сделал, какими художественными средствами достиг этой убедительности, насколько психологически оправданы разнообразные вехи и повороты в сознании его героев, какова эволюция внутреннего мира их, каковы особенности изображения этой эволюции. Вот вопросы, которые должны явиться предметом обсуждения литературной критики. Только при таком подходе критическая статья может принести пользу и писателю, и читателю.

Г. Мустафин – писатель с ярко выраженным творческим обликом и художественной манерой. Обязанность критика – выпукло очертить творческий облик писателя, раскрыть существо его художественной манеры, указать на слабые и сильные стороны романа и вместе с идейной оценкой дать и эстетическую, поскольку речь идет о художественном произведении. Однако у И. Дуйсембаева нет такого подхода к вопросу.

Велика роль литературной критики в росте наших молодых писателей. В рес­публике есть большая группа молодых поэтов и писателей, творческий облик которых еще не вполне определился. Они очень нуждаются в товарищеских советах, в серьезном, вдумчивом анализе своих произведений.

Критик С. Кирабаев в статье «Песни мира» (№ 7, 1952 г.) о сборнике стихов С. Мауленова «Огни горы Магнитной» верно подчеркнул особенности творчества молодого поэта, заключающиеся в стремлении создавать произведения, показывающие жизнь в труде и борьбе. В статье указывается, что четвертый сборник поэта иллюстрирует его рост. Критик правильно также замечает, что С. Мауленов вырос сейчас в поэта со своей творческой индивидуальностью.

Но в рецензии С. Кирабаева, как и во многих других, опубликованных журналом, не показаны пути роста поэта. Этого недостатка не избежал, в частности, и Ж. Омирбеков в своей статье «Стихи молодого поэта» (№ 12, 1952 г.) по поводу первого сборника М. Алимбаева.

«Әдебиет және искусство» уделяет много внимания развитию казахской детской художественной литературы. М. Иманжанов в статье «О прозаических произведениях, посвященных детям» (№ 1, 1953 г.), вскрывает серьезные недостатки в развитии детской литературы. Они состоят в том, что писатели, пишущие для детей, плохо знают жизнь своих маленьких читателей, детскую психологию. Зачастую произведения детских писателей, являясь порождением голой фантазии, носят скучный, нравоучительный характер. Дети в таких произведениях мало похожи на детей. М. Иманжанов делает правильный вывод, что у нас еще мало хороших произведений о детях для детей, что у нас еще очень мало и серьезных критиков детской литературы. Этот вывод подтверждается некоторыми статьями самого журнала.

Вот статья А. Дербисалина «Интересные рассказы» о книге рассказов молодого писателя Н. Габдуллина (№ 7, 1952 г.). По поводу героя рассказа «После встречи» Мукаша критик пишет: «У Мукаша немало – хороших качеств. Он думает о том, чтобы сделать людям полезное... Ему дороги все советские люди». А кто из положительных героев детских писателей не обладает этими качествами? Разве гайдаровский Тимур не обладает этими качествами? Вряд ли у нас найдется подросток, не знающий Тимура. А насколько долговечна жизнь Мукаша в сознании ребенка, прочитавшего это произведение Н. Габдуллина? Очевидно, критику не следовало ограничиваться пересказом положительных качеств Мукаша, а рассказать о том, насколько живо и убедительно воплощены эти черты в Мукаше, насколько качествами своего характера Мукаш увлекает маленького читателя. В этом случае А. Дербисалин подошел бы к глубокому анализу художественных достоинств произведения, но этого, к сожалению, он не сделал.

Другой пример. С. Кирабаев в статье «Рассказы о дружбе» (№ 4, 1953 г.), посвященной детским рассказам С. Саргаскаева, пересказав содержание некоторых произведений писателя и сделав отдельные замечания о сходстве большинства сюжетов рассказов, делает такой безапелляционный вывод: «Короче говоря, Саргаскаев показал, что может писать хорошие рассказы о детях дошкольного и младшего школьного возраста. Он знает хорошо детскую жизнь, школьное дело». А где доказательства такому утверждению? В статье критика их нет. Между тем С. Саргаскаев как раз плохо знает жизнь, психологию детей. Об этом говорится и в указанной выше статье М. Иманжанова. Подавляющее большинство рассказов С. Саргаскаева, как отмечает М. Иманжанов, подчинено предвзятой схеме: выводятся два мальчика, один хороший, другой с недостатками. Первый занят исправлением недостатков второго, привлекая при этом коллектив пионеров, учителей, помогая товарищу преодолеть отставание. И мальчик с недостатками прямо, без околичностей превращается в мальчика без недостатков. А ведь известно, что психология детей далека от такой схемы. У С. Саргаскаева все дети очень похожи друг на друга, и все вместе мало похожи на детей.

«Әдебиет және искусство» уделяет также внимание и вопросам драматургии, сценического искусства. Статья Б. Аманшина «Некоторые вопросы казахской драматургии» (№ 11, 1952 г.), например, отмечает недостатки в развитии казахской драматургии, заключающиеся в основном в том, что некоторые драматурги, чрезмерно увлекаясь историческими темами, зачастую навеянными фольклором, допускали искажения исторической правды, а в некоторых пьесах, посвященных современным темам, отдавали чрезмерную дань теории бесконфликтности.

Говоря об обилии исторических тем в казахской драматургии, Б. Аманшин указывает, что наши видные драматурги допускали «неразборчивое отношение к историческим темам, в результате даже пьесы хорошие по своим художественным достоинствам, написанные ими, почти все сошли со сцены». (Подчеркнуто нами – Е. Б.). Оценка художественных достоинств того или иного произведения в отрыве от содержания, в отрыве от степени правдивости изображения жизни – неправильная, немарксистская, порочная оценка. Произведение, вышедшее из-под пера даже самого большого художника слова, не может быть полноценным по своим художественным достоинствам, если автор его отходит от правды жизни, не может отобразить типичнейшие явления выбранной им эпохи. История русской литературы знает немало примеров, когда даже великие художники слова становились бессильными, если они отходили от правды жизни. Совершенно очевидно, что причина неудач наших драматургов заключается не столько в выборе темы, сколько в том, что они к избранной ими теме подходили не с единственно правильных позиций – позиций марксистско-ленинского учения, поэтому они не сумели отделить типичные для этой эпохи явления от нетипичных. Социалистический реализм признает правильное отражение жизни одним из главных критериев эстетических достоинств произведения художника слова.

Неверная оценка дана журналом в статье И. Дуйсембаева книге О. Олидор «Калибек Куанышпаев», выпущенной издательством «Искусство» («Хорошее начинание», № 11, 1952 г.). Это не книга, научно раскрывающая методы и творческие приемы К. Куанышпаева, а сплошной панегирик народному артисту Казахской ССР. В однообразных дифирамбах О. Олидор совершенно исчез рост К. Куанышпаева от бродячего артиста, с примитивной творческой культурой, до мастера передового советского искусства. Рост невозможен без неудач и, по существу, зачастую представляет собой преодоление неудач. По О. Олидор же получается, что ни одна роль не была сыграна К. Куанышпаевым неудачно. Воскуривание фимиама К. Куанышпаеву может нанести только вред его творчеству. Но критик И. Дуйсембаев не заметил этого серьезного порока книги.

Для дальнейшего роста казахской литературы большое значение имеет квалифицированное, принципиальное обсуждение вопросов мастерства. Этому посвящены в журнале статьи Ж. Омирбекова, М. Тиесова, Т. Алимкулова, Н. Габдуллина, М. Алимбаева. Анализируя достоинства и недостатки отдельных произведений, эти товарищи проходят мимо главного – путей, которые приводят к мастерству.

Вот статья Н. Габдуллина (№ 2, 1953 г.) о рассказе М. Иманжанова «Знакомая девушка». Стремление к простоте, к передаче нюансов человеческих переживаний скупыми фразами – характерная особенность рассказов М. Иманжанова. В этом молодой писатель достиг заметных успехов, что видно на примере «Знакомой девушки». Без сомнения, здесь сказывается кропотливая учеба автора у русских мастеров короткого рассказа. Но Н. Габдуллин в статье, занимающей почти четыре журнальных страницы, ни разу об этом не обмолвился. Критику следовало бы раскрыть значение учебы М. Иманжанова у русских писателей, так плодотворно повлиявших на его творчество. Это принесло бы пользу и тем нашим писателям, которые слабо, а зачастую и совсем не учатся у мастеров русской художественной литературы.

То обстоятельство, что вопросы мастерства на страницах «Әдебиет және искусство» обсуждаются только молодыми литераторами, говорит о горячем стремлении нашей молодежи к совершенствованию своего творчества. Но почему молчат писатели старшего поколения? Редакции журнала необходимо привлекать и их к обсуждению вопросов мастерства. Это будет полезно и для самих писателей старшего поколения и для молодежи, которой они смогут передать свой многолетний опыт.

Журнал совершенно недостаточно уделяет внимания теории литературы социалистического реализма. Единственная статья Т. Куттыбаева – «О типичности литературного образа» (№ 2, 1953 г.) поверхностна и не содержит глубокого анализа отдельных явлений нашей литературы с точки зрения новых теоретических положений о типичности, выдвинутых XIX съездом КПСС. В статье слабо освещен вопрос о прямой связи теории бесконфликтности с ложным пониманием типического, как чего-то статистически среднего, слабо развернута критика творчества отдельных писателей, отдавших слишком большую дань теории бесконфликтности. Рассматривая образ Ахмета из «Миллионера» Г. Мустафина, автор допускает путаные положения.

* * *

Критика и библиография у нас значительно отстают от роста казахской литературы. Наши критики рассматривают отдельные произведения писателей вне связи со всем их творчеством, вне связи с развитием всей советской литературы. Это приводит к тому, что совершенно не раскрываются причины отдельных удач или неудач писателей, поэтов. Причем критики забывают, что от них требуется не простая констатация факта удачи или неудачи автора, а раскрытие причин их для того, чтобы помочь писателю в его дальнейшем творческом росте.

Критики совершенно не раскрывают особенностей художественной манеры, языка, стиля того или иного поэта, писателя. Неумение охарактеризовать творческий облик писателя – один из основных недостатков критико-библиографических статей журнала.

В критико-библиографических статьях «Әдебиет және искусство» не раскрываются пути плодотворного влияния классической и советской русской литературы на творчество казахских писателей, в лучшем случае только вскользь упоминается об этом. Многие критики, очевидно, не понимают важности влияния русской литературы на подъем и развитие казахской литературы, на дальнейший творческий рост писателей и поэтов.

Большинство критико-библиографических статей, опубликованных в журнале, написано бесстрастным, сухим языком.

Редакции журнала «Әдебиет және искусство» необходимо принять все меры к поднятию литературной критики на уровень задач, поставленных XIX съездом Коммунистической партии Советского Союза.

 Евней БУКЕТОВ,

«Коммунист Казахстана»,

№ 9, сентябрь, 1953 г.

 От редакции: «Большинство критико-библиографических статей, опубликованных в журнале, написано бесстрастным, сухим языком. Редакции журнала «Әдебиет және искусство» необходимо принять все меры к поднятию литературной критики на уровень задач, поставленных XIX съездом Коммунистической партии Советского Союза. Критика и библиография у нас значительно отстают от роста казахской литературы. Наши критики рассматривают отдельные произведения писателей вне связи со всем их творчеством, вне связи с развитием всей советской литературы. Это приводит к тому, что совершенно не раскрываются причины отдельных удач или неудач писателей, поэтов. Причем критики забывают, что от них требуется не простая констатация факта удачи или неудачи автора, а раскрытие причин их для того, чтобы помочь писателю в его дальнейшем творческом росте».

Таково мнение о состоянии литературной критики семидесятилетней давности известного химика, позже талантливого руководителя одного из первых университетов республики Евнея Букетова. Он, как многогранная личность, наряду с большой любовью к естественным наукам, питал не менее горячее чувство к высокой словесности. Сам факт неоднократного приглашения тогда еще молодого ученого на работу собственным корреспондентом в то время архипопулярной «Литературной газеты» говорит о многом. Думается, не всем известна эта любопытная деталь из биографии академика. Сосредоточенно вчитываясь в его статью «Критика и библиография на страницах журнала «Әдебиет және искусство», удивляешься той оценке, данной им состоянию этого сложного литературного жанра в эпоху социалистического реализма. Ощущение такое, будто Евней Арыстанович проанализировал развитие художественной критики в Казахстане наших дней. Правда, с небольшой поправкой, поскольку в те давние годы было гораздо больше статей, обзоров в указанных жанрах. В остальном очень много схожего.

Основная мысль автора статьи сводится к тому, что все шероховатости, изъяны, недостатки в творчестве казахских литературных критиков в том, что многие из них «очевидно, не понимают важности влияния русской литературы на подъем и развитие казахской литературы, на дальнейший творческий рост писателей и поэтов».

Анализируя статью Н. Габдуллина о рассказе «Знакомая девушка» М. Иманжанова, где критик отмечает убедительную передачу прозаиком тонкости личностных переживаний героев произведения, успех автора он видит в его «кропотливой учебе у русских мастеров короткого рассказа». «Но Н. Габдуллин в статье, занимающей почти четыре журнальных страницы, ни разу об этом не обмолвился, – в недоумении Е. Букетов. – Критику следовало бы раскрыть значение учебы М. Иманжанова у русских писателей, так плодотворно повлиявших на его творчество. Это принесло бы пользу и тем нашим писателям, которые слабо, а зачастую и совсем не учатся у мастеров русской художественной литературы».

Мысль о важности учебы у русских мастеров слова доминирующая в статье Е. Букетова. Поскольку она идет частым рефреном, то невольно возникает естественный вопрос, почему казахские писатели должны учиться только у русских коллег. Почему бы им не поизучать и творчество Эдгара По, Джека Лондона и других классиков мировой литературы? Ведь знаний много не бывает.

Ссылаясь на постановление ЦК ВКП(б) от 26 сентября 1940 года, где открытым текстом заявлено, что литературная критика и библиография являются действенным орудием пропаганды и коммунистического воспитания, Е. Букетов отдает предпочтение только произведениям, созданным в строгих рамках соцреализма. Поэтому критические статьи, написанные без четкой классовой позиции, без идеологической направленности, по его мнению, слабые, незрелые с точки зрения коммунистических установок.

«Совершенно очевидно, что причина неудач наших драматургов заключается не столько в выборе темы, сколько в том, что они к избранной ими теме подходили не с единственно правильных позиций – позиций марксистско-ленинского учения, поэтому они не сумели отделить типичные для этой эпохи явления от нетипичных. Социалистический реализм признает правильное отражение жизни одним из главных критериев эстетических достоинств произведения художника слова», – убежден Е. Букетов.

В его статье есть знакомое читающей публике и наших дней огорчение по поводу развития детской литературы в Казахстане.

По оценке Е. Букетова: «Дети в таких произведениях мало похожи на детей. М. Иманжанов делает правильный вывод, что у нас еще мало хороших произведений о детях для детей, что у нас еще очень мало и серьезных критиков детской литературы. Этот вывод подтверждается некоторыми статьями самого журнала». С. Кирабаев в статье «Рассказы о дружбе» (№ 4, 1953 г.) дает неубедительную положительную оценку творчеству молодого детского писателя: «Короче говоря, Саргаскаев показал, что может писать хорошие рассказы о детях дошкольного и младшего школьного возраста. Он знает хорошо детскую жизнь, школьное дело».

Евнея Букетова такое утверждение не убеждает, поскольку по статье С. Кирабаева в это трудно поверить, мало у него аргументов в пользу выставленной им высокой оценки.

«Подавляющее большинство рассказов С. Саргаскаева, как отмечает М. Иманжанов, подчинено предвзятой схеме: выводятся два мальчика, один хороший, другой с недостатками. А ведь известно, что психология детей далека от такой схемы. У С. Саргаскаева все дети очень похожи друг на друга, и все вместе мало похожи на детей», – итожит Е. Букетов. И с таким единодушным выводом двух критиков трудно не согласиться. Тем более, когда наша современная литературная критика пребывает в схожем состоянии с той, о которой шла речь в статье академика.

 

1497 раз

показано

5

комментарий

Подпишитесь на наш Telegram канал

узнавайте все интересующие вас новости первыми

МЫСЛЬ №2

20 Февраля, 2024

Скачать (PDF)

Редактор блогы

Сагимбеков Асыл Уланович

Блог главного редактора журнала «Мысль»